– Ну да хорошо, что это не так, ведь правда? Ты вон себе подругу нашел, да еще такую красивую!
Он подошел ближе, схватил мягкой ладонью мою свободную руку и ласково глядя в глаза сказал:
– А не хочешь ли, милая, пирожных?
«Неееет!» – кричало все внутри меня, но сказать это открыто королю язык не поворачивался. Я вцепилась в плечо Рональда изо всех сил, так что ему стало больно, но Альвадо не отстал, потянул меня к себе, и легонько подтолкнул в сторону небольшой дверцы слева от трона.
– Ну иди-иди, не стесняйся! Пирожные вкусные, жена пекла! Только ты, как зайдешь – дверь прикрой хорошенько, нам с герцогом посекретничать надо.
Прямого приказа я ослушаться не могла и на негнущихся от страха ногах поплелась в указанном направлении. Мой «лебедь на волнах» превратился в «хромую лошадь», а спина и то, что пониже нее, чувствовали на себе липкий взгляд короля.
Дверь за мной плотно притворил один из стражей. Зябко обхватив себя руками, я уставилась на блюдо с нарядными, как невесты, пирожными. Я взяла первое попавшееся, и тут же вернулась к двери. На счастье, она не глушила громкое и ядовитое шипение короля.
– Мой хитрый и скользкий герцог, – растягивая слова говорил он. – Мне известно, какие именно документы ты изучаешь и что ты ищешь. Я, как друг, очень советую тебе остановиться. В противном случае мы перестанем быть друзьями. Будет жалко, если с тобой случится какая-нибудь беда. Мы же не хотим, чтобы королевство утратило такого полезного страшного господина? Мне придется попотеть, чтобы найти тебе замену, но даже на это можно пойти, если понадобится. Так что будь хорошим герцогом, не расстраивай своего короля, дай мне слово, что не будешь искать, читать, изучать документы известного нам рода и никого не попросишь делать это вместо тебя.
Король закончил, ответом Рональда было молчание. Он отказывался приносить новую клятву. Отмеренной ему жизни оставалось совсем немного, можно было поклясться во всем сразу и нарушить данное слово на следующий же день – это ничего бы не изменило, но Рональду хотелось хоть раз сказать королю нет.
– Ну, как хочешь, – совсем не расстроился Альвадо. – Стража! – позвал он, и по каменному полу зазвенело железо шагов, лязгнули мечи, доставаемые из ножен. Началась возня, звуки ударов, падений, быстрый топот многих ног, потом все стихло. Герцог был пойман в ловушку, и как прежде молчал.
– Дам тебе еще один шанс, – расщедрился король. – Твоя спутница очень расстроится, если ей придется ехать домой одной. Хотя нет, одну я ее домой не отпущу, пусть погостит сначала у меня, – добавил Альвадо. – Не долго, недельки две. Как, говоришь, ее зовут?..
Пирожное выпало у меня из рук с глухим «чвяк». Звук получился такой четкий в дрожащей тишине комнаты, что за дверью его тоже услышали.
– Клянусь, ваше величество, – незамедлительно согласился Рональд.
– Ну вот и молодец, – снова повеселел король. – Я же для тебя стараюсь. И мне жаль будет потерять такого подданного, – соврал он. – Ну, поезжай домой и веди себя хорошо.
К двери, за которой стояла я, направились шаги. Король с сожалением посмотрел на кляксу крема с кусочками ягод на полу и грустно вздохнул:
– Мое любимое было. А ты, девочка, случайно не знатного рода? – поинтересовался он как бы невзначай.
– Нет, – пискнула я неестественным голосом, впервые в жизни этому обрадовавшись.
– Жаль, – расстроился король. – А знаешь, ты приходи ко мне как-нибудь поболтать. У меня много всего, что любят красотки вроде тебя, можно месяц рассматривать. Вон у тебя и украшений никаких нет. На такой шейке обязательно должно быть что-нибудь золотое.
«Ошейник, например», – мелькнуло у меня в голове.
– Позвольте, ваше величество, я провожу мою даму домой, она, похоже, устала, – вмешался Рональд. Он пылал от гнева и досады, но никак их внешне не проявлял. У него была разбита губа, обломок церемониального меча валялся в стороне, манжеты были разорваны. Стража суетилась, подбирая с пола отвалившиеся части лат, выроненное оружие и собратьев. Я с гордостью отметила, что Рональд сумел дать достойный отпор.
– Позволяю, – ответил король, и почти по-дружески добавил:
– Только ты, как она тебе надоест, пришли мне ее на недельку, будь другом.
Мои уши запылали, захотелось наплевать на все правила, забыть про опасность и хорошенько ударить Альвадо по лоснящемуся лицу. На мое счастье, как раз в этот момент с улицы раздалось дикое «мяоу-у-у-у». Через огромное окно дворца, выходящее на его внутренний двор, мы увидели жирного, круглого, как облако, черного кота, удирающего со всех лап от королевских поджарых борзых. У меня сердце упало в пятки, кровь отхлынула от лица. Было видно, как одна борзая успела-таки ухватить кота за хвост, когда тот уже почти добрался до верха идеально гладкого каменного забора.