Тут меня занял новый вопрос: как штора, упав с карниза, перебралась на кровать и так плотно обмотала меня? На короткое время я успокоила себя мыслью, что использовала ее как одеяло, но нехорошее предчувствие холодком засквозило по спине. Надо было вставать, выяснять, что приключилось, но я оттягивала этот момент и еще долго валялась в кровати, изучая лепнину на потолке. Только жуткий голод сумел оторвать меня от этого увлекательного занятия.
Я заставила себя подняться. На мне не было никакой одежды, штора плотно окутывала мои абсолютно голые выпуклости. Это настораживало еще больше. Я косо глянула на кота. Он спал, крепко и безмятежно, даже не пытаясь подглядывать. Я решила поискать ответы у няни Мэлли, а заодно выпросить у нее что-нибудь вкусненькое.
Одевшись в самое простое платье, я вышла в коридор. Чутье подсказывало мне, что Рональда стоит обходить сегодня стороной, но, как назло, я наткнулась на него за первым же поворотом. Он поздоровался со мной, почему-то не поднимая глаз. Какое-то новое чувство я прочитала в его спектре. Только через минуту, когда он уже скрылся в одной из комнат, я с удивлением догадалась, что это было смущение, ранее ему незнакомое. И тут я поняла, что настойка очередки стерла из моей памяти какие-то очень яркие события.
Няня Мэлли косо глянула в мою сторону, и сосредоточилась на протирании посуды. Ей тоже было неловко. Я села на стул. Аппетит у меня пропал.
– Няня, – серьезно сказала я. – Мне надо знать, что я вчера натворила!
Няня замялась, начала что-то бормотать себе под нос и суетиться.
– Я не уйду, пока ты мне все не расскажешь! – настоятельно потребовала я.
Няня, похоже, посчитала, что рассказать все-таки надо, вздохнула и поведала мне о забытой части дня.
После того как мне обработали раны, которые казались герцогу и Мэлли подозрительными, я проснулась от боли. Немного поорав, не больше пяти минут, я вскочила и полезла целоваться к герцогу, приговаривая при этом, что я его спасу, что расколдую и Альберта, и его самого, и флегматичного слугу и всех-всех-всех.
Потом из соседней комнаты прибежал такой же, как и я, отмытый и «подлеченный» кот. Мы бросились в объятия друг другу и принялись плакать от радости встречи. Ему, своему лучшему другу, я в остром приступе обиды возмущенно орала жалобы на бездушного герцога Рональда. Кот поддакивал и кивал, одобряя каждый мой недовольный возглас.
– Он притащил меня в свой дом непонятно зачем! Требует любви, а сам трусливо прячется по комнатам и замуж, как порядочный герцог, не зовет! Бесчувственное бревно! – обиженно рявкнула я герцогу в лицо.
Кот громко посочувствовал мне, использовав неприличное слово, и подтвердил, что именно таким бревном его брат и является.
Потом мы внезапно вспомнили с ним на пару, что он-то меня замуж звал, и пришли к выводу, что откладывать свадьбу и дальше глупо. Кот дурным голосом стал звать священника, его вопли разлетались на полкоролевства. Мои были слышны в чуть меньшем радиусе.
Священник не шел. Несмотря на все уговоры со стороны няни и Рональда, мы продолжали буйствовать и требовать, чтобы нас немедленно поженили. Апофеозом нашего временного помешательства стало то, что Альберт пригрозил сжечь библиотеку брата, если тот немедленно нас не поженит. Рональд понял, что мы не уймемся, и решил нам подыграть. Он сказал, что, как герцог, имеет право скреплять и расторгать браки.
«Так что же ты молчал!» – икнул кот, и отправил меня надевать подвенечное платье. Сам он переодеваться не пошел, заявив Рональду: «Я и так самый красивый и даже котом девушкам нравлюсь больше, чем ты».
Поднявшись к себе, я поняла, что весь гардероб, щедро предоставленный мне герцогом, просто жалок и убог и что в свой самый особенный день жизни я непременно должна облачиться в шторы. Чтобы не заставлять жениха ждать, я просто дернула за конец полотна посильней и схлопотала карнизом по голове. Это придало мне новые силы, сняв халат, под которым ничего не было, я замоталась в добытую собственным трудом штору (и не нужны мне никакие подачки от герцога, я сама уже почти герцогиня!) и гордо зашагала вниз на кухню, где и должна была проходить церемония. Штора все время разматывалась, и из-под нее выскальзывали разные части тела, но я добралась до цели, и мы с котом торжественно встали перед герцогом.