Освальд был даже рад этому, ему не нужны были сейчас расспросы. Он быстро залечил мне ногу, схватил за руку и потащил к себе. Едва заперев дверь, Освальд указал на меня пальцем, сказал незнакомое слово, и комната стремительно стала расширяться. В отражении растущего на стене зеркала я увидела, как осело на пол мое платье, а в его складках вместо человека оказался маленький белый зверек с огромными ушами.
– Что ты со мной сделал, предатель? – заорала я, звук получился тоненьким и незнакомым. Я попробовала карабкаться по одежным холмам, пища проклятья и призывая Хранительницу отомстить за меня противному Освальду. Огромные руки поймали и подняли меня вверх. Лицо Освальда было таким огромным, что он смог бы меня съесть за один укус. Я вывернулась и цапнула его за палец, горячая кровь брызнула мне в рот, но Освальд ждал этого и даже не дрогнул. Я опустила глаза вниз, на белой шерстке четырехпалых лапок алели пятнышки крови. Челюсти невольно разжались сами, я заскулила и лизнула раненый палец мага.
– Я твой друг, Лисичка, – погладил он меня пальцем по костлявому хребту. – Рональд попросил приглядывать за тобой, но я не удержался и влез в твою жизнь, оправдавшись тем, что тебя надо немного подучить на случай, если тебе придется отбиваться самой. Первый курс магии в Освии, как видишь, ничему путному не учит, сплошная теория, никакой практики. Прости, что не рассказал. Переночуешь у меня на подушке, так будет надежнее, только Василике ни слова! – почему-то вспомнил он. Так и знала, что Василика тоже в это втянута. Я сразу заподозрила в ней зло.
– Я что, мышь? – спросила я, почти придя в себя после происшедшего. Чудовищно большой рот Освальда расплылся в улыбке. К моему удивлению, он меня понял.
– Не совсем мышь. Кое-кто поинтересней. Не бойся, это мое личное заклинание. Несмотря на кажущуюся сложность превращения, побочка минимальная. У тебя всего лишь будут всю жизнь расти волосы на спине.
– Что?!!! – задохнулась от возмущения я.
Он рассмеялся.
– Успокойся, я пошутил. Не волосы, а бородавки.
Освальд действительно уступил целую подушку. Она была для меня как самый большой матрас в мире.
– Никогда тебе этого не прощу! – пропищала я, обиженно сворачиваясь калачиком и накрывая нос пушистым хвостом.
– Подучись немного, может, еще и отомстить получится, – подбодрил он и, так же улыбаясь, поставил сложнейший купол над своей комнатой. Потом, мгновение подумав, выплел отдельный маленький купол еще и над моей подушкой. Прямо в одежде он растянулся на кровати, скрестив руки на груди и глядя в потолок. Пряди волос падали на мою подушку и щекотали лапки. От них пахло терпкими травами и металлом. Освальд перестал обращать на меня внимание, и погрузился в тяжелые мысли.
Я решила все-таки обидеться, отвернулась от него и громко засопела. Обижаться не получалось, Освальд вызывал восхищение. Умение превращать людей в животных было исключительным, редким и требовало высокого мастерства и знаний. Только самые сильные маги прибегали к таким превращениям. Я надеялась, что Освальд вернет мне настоящий облик не менее ловко, и для этого не придется есть какую-нибудь дрянь вроде слизняков или вареного лука. И желательно, чтобы без бородавок.
***
Шепот из каждого уголка академии сливался в общий гул, отражаясь от высоких стен светлых коридоров. Происшествие с колодцем и лапками видела половина учеников академии. Те, кому не повезло понаблюдать за этим своими глазами, не отставали от остальных и распускали совсем уж дикие слухи обо мне, Освальде и Комире. Последний, к слову, не стал дожидаться, когда суматоха уляжется и о нем вспомнят. Комир обошел жалкую охрану, приставленную впопыхах, и бесследно исчез.
Освальд сидел у меня за спиной, вытянув ноги и читая книжку, беззастенчиво отобранную у меня. Утром он принес меня в мою комнату, оставил там, закрыл дверь, снял сначала свой щит, а потом и вчерашнее заклинание. Я снова стала девушкой, бородавок, к счастью, на спине не было. Он терпеливо ждал, пока я приведу себя в порядок и оденусь, молча вел под локоть в директорский кабинет, и сам отвечал на многочисленные вопросы, которые сыпали учителя и директор. Я молча смотрела в окно, на вьющуюся у леса дорогу и на ясное голубое небо, непривычно пустое, не испачканное ни единым пятном пролетающей птицы.
Потраченные за год усилия были перечеркнуты мрачными событиями последних дней. Об учебе теперь не могло быть и речи. Директор в спешке убежал готовить академию к приезду герцога. Он то обещал освободить студентов от всех экзаменов за их старания в уборке, то угрожал вышвырнуть из академии навсегда, если они не успеют закончить. Студенты не верили ни в первое, ни во второе, дрались за спинами у магов и кидались тряпками. Зато учителя очень старались, и академия все-таки приняла приличный вид, разом скинув с себя несколько десятилетий пыли.