«Надо разобраться», – приняла я не самое трезвое решение.
Я ввалилась в спальню Рональда без стука. Дверь с чудовищным грохотом врезалась в стену и чуть не слетела с петель. До этого момента герцог спал, даже не подозревая, какое пробуждение его ждет. От звука он рывком скатился с кровати и встал за ней с мечом, а в мою сторону уже летел кинжал. Рональд в самый последний момент успел поменять направление броска, отведя в сторону от моей головы на полдюйма. Кинжал воткнулся в дверь чуть правее моего уха. Я не придала этому большого значения. Сейчас это было не главное. Дверь жалобно скрипнула, с ней так никто раньше не обращался.
– Лисичка, чтоб тебя! – вырвалось у Рональда. Я впервые слышала, чтобы он ругался, но меня это не остановило.
– Рональд, я не буду тренироваться с Василикой! – заявила я с порога возмущенным голосом, даже не заметив, что была на волосок от смерти. Зато я заметила, что ноги меня не держат, ввалилась внутрь, захлопнула несчастную дверь и плюхнулась к нему на кровать.
– Она меня обижалаааааа! – протяжно завыла я. – Она мне наставила за год столько синяков, что хватило бы на всю академию, а ты меня к ней на растерзание хочешь опять отправить! Безжалостный властолюбец!
Вид у Рональда был совершенно ошалелый. Больше аргументов у меня не нашлось. Я икнула и уснула, где была.
Утром я нашла себя в своей кровати. Было очень стыдно.
«Больше никогда! – подумала я. – Ни очередки, ни вина! Придумал же кто-то эту отвратительную гадость, а потом такие дураки, как мы с Альбертом, ее распивают. Как Рональду теперь в глаза смотреть?»
Я решила хоть как-то загладить свою вину, натянула тренировочный костюм, взяла деревянный меч со свинцом вместо сердца и обреченно поплелась получать синяки. Буду надеяться, что Василика хотя бы специально меня не станет унижать.
Но Мать Хранительница услышала мои молитвы – Василики на площадке за домом не было. У нее появились срочные дела в казарме: кто-то из солдат решил уйти со службы, и она отправилась проводить его «в последний путь». Бедолагу наверняка ждали разъяснительные работы в духе: «От меня еще никто не уходил! (живым)». Я мысленно поблагодарила опрометчивость солдата, посочувствовала ему и порадовалась за себя.
Радость длилась ровно до тех пор, пока я не увидела Рональда. Он держал, положив на плечо такой же деревянный меч, как был у меня. Прятаться было поздно.
– Голова не болит? – заботливо поинтересовался он с иронией в голосе.
Я почувствовала, что краснею. Голова не болела. Похоже, мой молодой здоровый организм мог переварить что угодно без особых последствий, и пыль вперемешку с остатками чая, и мошек, и даже вино.
– Это не я, это все Альберт! – предательски свалила я всю вину на короля. Ему все равно никогда перед Рональдом стыдно не бывает, в отличие от меня.
– Ну-ну, – доверия в его тоне не было ни на грамм. – Могу я попросить тебя, как свою невесту, больше так не напиваться. Ну или в крайнем случае – входить в мою комнату со стуком и осторожностью, особенно когда я сплю. Хвала Хранительнице, вчера я успел вовремя понять, кто чуть не выломал мою дверь. Еще бы полсекунды, и кинжал полетел бы в тебя. Я промахиваюсь редко.
Мне стало жутко. Только сейчас, на трезвую голову, я поняла, как вчера рисковала. Рональд научился ждать покушения на свою жизнь каждую секунду, и хоть за последний год на него ни разу не напали – старые привычки все равно остались, срабатывая подобно отпущенной тетиве. Оправдываться было незачем, он лучше меня знал, что я сейчас чувствую, и смягчился.
– Становись в стойку, – скомандовал он уже немного добрее.
– С тобой? – мне не хотелось, чтобы он знал, насколько я в этом плоха.
– Ну, ты же вчера почти выломала мою дверь, чтобы сказать, что с Василикой заниматься не будешь. Я сегодня час потратил, чтобы найти эту деревяшку, – он приподнял меч, – чтобы ты случайно не поранилась, пытаясь меня атаковать.
Оказывается, Рональд умел поддеть не хуже Альберта, просто раньше этим при мне не занимался. Низверженная в пучину стыда, я послушно встала напротив него в красивую стойку. Хоть это у меня получалось.
На удивление, тренировка мне даже понравилась. Рональд задавал направление ударов, терпеливо подставлял свой меч, отражая атаки. Потом скомандовал мне ставить блоки, и принялся бить по моему мечу, четко следуя ритму: левое бедро-голова-правое бедро. В конце этого занятия на мне не осталось ни одного синяка, что само по себе было удивительно и непривычно.
«А что, так можно было?» – недоумевало все мое существо.