Здесь, в самом сердце Аскары, древнем городе Вераильме, окружённом милями свободных и хорошо защищённых земель, стали появляться птицы-стражи, а такого не случалось раньше никогда. Этих птиц просто не должно было здесь быть. Прежде они облетали королевство исключительно по периметру, охраняя его границы. Там же они гнездились и время от времени дико орали, если враг в очередной раз решался попытать удачу и сунуться в Аскару с войском. Никто не мог понять, что теперь птицам могло понадобиться в Вераильме. Уже несколько месяцев они появлялись над главной площадью перед дворцом, кружили в небе, и, сбитые с толку отсутствием хоть каких-то признаков опасности, улетали прочь. Птицы никогда не ошибались, а это значило, что враг, отчаявшись взять королевство привычным способом, готовился напасть изнутри. Это заставляло всех нервничать, предчувствуя надвигающуюся неведомую опасность.
Кроме птиц, в Аскаре всё чаще стали появляться из неоткуда очень тихие и неприметные чужаки, слишком уж старавшиеся казаться своими. Отследить, откуда они приходят и куда пропадают, никак не получалось, хоть попытки предпринимались неоднократно. Без них не оставалось ни одно людное место, и даже невнимательные прохожие замечали неразговорчивых незнакомцев, слишком похожих на аскарцев, чтобы быть ими на самом деле. А внимательные прохожие, всмотревшись в смуглые лица и свежеобрезанные волосы, безошибочно определяли в них фермесцев.
Ни для кого не было секретом, что королю Фермеса не давало покоя маленькое пятнышко на карте под названием «Аскара», которое он никак не мог причислить к своим владениям и раскрасить в любимые цвета. Маленькая страна без боя не сдавалась, а с боем всегда побеждала.
Король Вальг, сопоставил факты, и, без лишнего шума, начал готовиться к войне. Василика, как капитан стражи, конечно же, об этом знала. Освальд пытался отследить чужаков и искал, откуда они лезут. Чужаки отслеживаться не желали, и с ловкостью невидимок уходили прямо из-под носа лучшего мага Аскары, приводя его, всегда такого спокойного, в бешенство.
— Я его в ловушку загнал! — говорил он в недоумении, когда понял, что мы с Рональдом обо всём догадались. — Эта улица была тупиковой. А он за угол свернул и исчез! Я все дома обошёл. В каждую дверь постучал. Одного самого недовольного жильца пришлось в назидание в паука-подхрамыша превратить, чтобы не хамил верховному магу. Потом расколдовал, конечно, но шпион так и не нашёлся.
Единственное, что могло объяснить такие суперспособности чужаков — место силы, о котором Освальд не знал. Верховный маг сбился с ног в его поисках, блуждая по пьяным улицам города. Проблема была в том, что оно могло оказаться где угодно: в любом доме, в парке, под фонтаном, в подвале дворца, или под школой (чему многие нерадивые ученики наверняка обрадовались бы).
Освальд ходил из дома в дом, из парка в парк, из школы в школу, но результат всегда был одним — место силы не давало себя обнаружить. Он приходил домой поздно, в запылённой одежде, озадаченный и очень уставший. Умывшись и переодевшись, он садился на любимый диван и вытягивал длинные худые ноги. Он пил крепкий чай и погружался в раздумья, занимая ими все свои мысли.
Вокруг неизменно скакали Дэми и Коля, обильно пачкая всё вареньем. Дэми готовилась стать странствующим магом и «беззаластна пелебить всех зладеев мила». Вдвоём с колобком они путешествовали по дому и саду в поисках приключений, крича что-то вроде: «На севелный юг, мой велный длуг! Мы пойдём на севелный юг, где цалит зло, и всех там выйглаем!».
Освальд ловко уводил чашку с кипятком в сторону, когда кто-то из них неосторожно пробегал мимо, видно уже на этом обжёгся. Василика всякий раз, когда они что-то опрокидывали или разбивали, кричала, чтобы муж разобрался с дочерью и «круглым пельменем», что больше она отмывать варенье не собирается, и вообще, это в него Дэми такая талантливая, так что липкий пол и банки в саду теперь его проблема.
Дэми и «пельмень» повадились ходить в сад и кормить лошадей вареньем, а пустые банки оставлять прямо там. Теперь весь сад был завален не только навозом, но и грязными склянками.
Всего за три дня Гера откормилась на детских подачках до невероятных размеров, и выглядела теперь всегда немного сонной и довольной. Едва Дэми открывала двери в сад, Гера с готовностью плелась её встречать, тыкалась мордой в протянутую ладошку, и с жадностью слизывала с неё сладкое. Дэми пищала от восторга и наколдовывала всё новые и новые банки с вареньем, пока кто-то из взрослых не останавливал её.