«И впрямь Леший! — думает Ванька. — Нечаянно отец правду сказал».
— Ты зачем, Леший, горох воруешь? — напустился Ванька на Лешего.
А Леший и говорит:
— Люблю я, Ванька, горох пуще ягоды малины, пуще черной смородины. Неужто тебе гороху жалко?
— А ты не воруй, — отвечает Ванька. — Попроси у людей честь по чести.
— Нельзя мне на люди показываться! — вскричал Леший. — Люди глупы, меня испугаются.
— И то правда, — согласился Ванька. — Испугаются.
— Ты меня, Ванюша, отпусти! — взмолился Леший. — А я тебе службу сослужу. Сказывай, какая у тебя забота.
— У меня одна забота. Мне жениться велят, а я не хочу, — отвечает Ванька.
— Отчего же ты, Ванюша, жениться не хочешь? — спрашивает Леший.
— Наши девки нехороши, — отвечает Ванька. — У одной коса тонка. Та сама толста. У этой нос курнос. У той под носом мокро.
— А какую тебе невесту надо? — спрашивает Леший.
Ванька и говорит:
— Чтоб светла была, как солнышко. Глаза бы звездами сияли, в косе месяц блестел. И чтоб ласкова была, как ветерок.
— Знаю такую девицу! — вскричал Леший. — Только ты меня развяжи и на волю отпусти! А то не скажу.
Ванька Лешего развязал, а Леший и говорит:
— У царя дочка есть. Светла, как солнышко. Голосиста, как соловушка. В косе месяц блестит. Глаза звездами сияют. И ласкова, как ветерок. Ступай сватайся!
— Да ты что, Леший! Смеяться надо мной вздумал? — рассердился Ванька. — Где это видано, чтоб крестьянский сын царевну сватал?
А Леший и говорит:
— Видано не видано, а будет по-нашему! Только ты меня слушайся. Иди сейчас в столицу. Узнай, какая у царя забота. А как узнаешь, приходи ночью в лес, об пень постучи, меня покричи. Я тебя научу, чего дальше делать.
Ухватил Леший напоследок еще гороху и убежал. А Ванька домой отправился. Дома у Ваньки с отцом-матерью разговор:
— Куда собрался?
— В столицу.
— Зачем?
— Жениться.
— Мало девок на деревне?
— Хочу на царевне!
Отец с матерью руками развели: «Ну и ну! Ну и Ванька!». Пришел Ванька в столицу. На площади потолкался. Узнал, какая у царя забота. А ночью в лес пошел, о пенек постучал, Лешего покричал.
Он тут как тут.
Ванька Лешему говорит:
— Вот какая у царя забота: надо ему с Идолищем воевать. Идолище поганое из-за моря ползет, скот и людей грызет. Обещает царь дочку выдать за того, кто Идолище одолеет. А взялся Идолище поганое одолеть воевода Подскокович. Ему и царевна достанется.
Леший хохотнул и говорит:
— Ну, это мы еще поглядим, кто Идолище одолеет, кто на царевне женится! Входи, Ванюша, в избу.
Глянул Ванька: на месте пня — избушка. Вошли в избу. Там нет ничего, только пень да пенек. Да гнилушки в углу светятся.
Усадил Леший Ваньку, поставил бочонок дубовый с ковшом берестяным и говорит:
— Испей, Ванюша, меду богатырского.
Нацедил Ванька ковш, выпил. Леший и говорит:
— Много ли, Ванюша, в себе силы почувствовал?
А Ванька такую вдруг силу в себе почувствовал, что сказал не соврал:
— Да если б палица была в пятьдесят пудов, я бы ее выше дерева подкинул!
— Тогда испей еще ковшичек, — сказал Леший.
Нацедил Ванька еще ковшичек, выпил.
Леший опять его спрашивает:
— А теперь много ли силы в себе чувствуешь?
Ванька силу такую в себе почувствовал, что сказал не соврал:
— Если б палицу в сто пудов, я бы ее выше облака подкинул.
— Пожалуй, хватит, — сказал Леший. — Ступай за мной!
Вышли Ванька с Лешим наружу. Леший свистнул раз — лежит палица в сто пудов. Свистнул два — стоит конь вороной. Свистнул в третий раз — в руках у Ваньки зеркальце.
— А зеркальце зачем? — удивился Ванька.
— Подари его царевне, — сказал Леший. — Зеркальце не простое, в него все на свете видать. А теперь, Ванюша, скачи к воеводе, просись в поход. Да, на вот тебе моху горсть. Небось пригодится!
Ванька зеркальце за пазуху спрятал, поднял палицу в сто пудов и на коня вороного вскочил. Оглянулся Ванька — нет ни Лешего, ни избы.
Только темный лес стоит, да где-то филин кричит.
В столице Ванька первым делом в царский сад забрался на царевну поглядеть, зеркальце ей подарить. Вот дождался он, вышла утром царевна погулять. Глядит Ванька: Леший правду сказал. Светла царевна, как солнышко, глаза звездами сияют, блестит месяц под косой. Распевает царевна соловушкой, а ласкова, нет ли — откуда знать?