Дети приходили во дворец в определённые дни в сопровождении учителей, и им разрешалось ломать тут всё, что угодно. Ребята, разумеется, не заставляли себя долго упрашивать. Взрослые иной раз тоже заглядывали сюда, когда у них было очень плохое настроение и становилось вдруг грустно или хотелось с кем-нибудь поссориться. Им, понятное дело, предлагали заняться самой трудной работой — ломать крышу, стены и, если было желание, даже фундамент. Чтобы разрушить его, приходилось трудиться куда больше, чем рабам на строительстве пирамид в Древнем Египте. Но в конце концов, когда они уже совсем выбивались из сил и бросали работу, к ним возвращалось хорошее настроение и по крайней мере лет десять не возникало желания ссориться с кем-нибудь или бросать на пол фарфор во время семейных недоразумений.
Экономисты, вооружившись цифрами, — расчёты сделали электронно-вычислительные машины, — показали, что разрушение дворца «Ломай, что угодно» позволяет сэкономить сумму в сто раз больше той, что затрачена на строительство и на все вещи, какими заполнен дворец, а главное на 28,51 процента улучшает настроение граждан. Так что идея вполне оправдывала себя.
Поняв, о чём идёт речь, Марко тоже захотел, чтобы и к нему вернулось хорошее настроение.
Несмотря на бессонную ночь, он чувствовал себя бодро и с жаром принялся за работу — начал ломать огромный платяной шкаф. Для этого ему понадобились топор, молоток и велосипедный насос — всё может пригодиться, когда хочешь довести до конца хорошее дело.
Рядом в соседних залах дворца под наблюдением родителей и учителей трудилось по крайней мере пятьсот школьников. Они, как могли, старательно уничтожали мебель. Их весёлые голоса и гром молотков эхом разносились по всему зданию.
За пару часов Марко расправился не только с платяным шкафом, но и с мебелью для гостиной и с двумя спальными гарнитурами. Из дворца «Ломай, что угодно» он вышел абсолютно спокойным, не испытывая больше ни тени неприязни к Маркусу.
Движущиеся скамейки
На улице Марко встретила неожиданная тишина. Раздавались только тихие и приятные звуки. Люди разговаривали очень живо, но не громко, а общественный транспорт, то есть деревянные лошадки, двигались совершенно беззвучно, словно лодки по глади озера. Да и пешеходы вроде бы не шли, а скользили мимо. Оказывается, на многих улицах были устроены движущиеся тротуары. Стоило ступить на бегущую ленту, как на эскалатор метро, — и, пожалуйста, отправляйтесь дальше — от перекрёстка к перекрёстку. Если вам надо-было ехать далеко, скажем, в другой конец города, вы могли присесть на скамейку — их было достаточно. Особенно устраивали они людей пожилых, для которых сидение на скамейке даже тут, на этой странной планете, тоже было, очевидно, любимым времяпрепровождением.
«Эх, — невольно вздохнул Марко, — такую движущуюся, и бесплатную к тому же, скамейку да моему бы дедушке! Ведь он целыми днями сидит на одном и том же месте возле дома. Какое счастье было бы для римских пенсионеров, если б они могли целыми днями разъезжать на скамейке по всему городу — от Колизея до Джаниколо, от площади собора Святого Петра до Монте Марио! Окажись такой движущийся тротуар на площади Пантеона, уверен, дедушка переселился бы туда насовсем. Бедный дедушка! Интересно, что он сейчас делает?»
Но тут Марко вспомнил, что именно из-за дедушки и его подарка он затерялся на Млечном пути, а возможно и дальше, ужасно далеко от Тестаччо, от друзей. И гнев, который было утих, вскипел с новой силой.
— Хочу есть, — грубо прервал он объяснения Маркуса.
— Прекрасно! Я тоже. А раз так, идём в кафе.
Они ступили на движущийся тротуар и неслышно поплыли мимо заполненных людьми магазинов. Люди, кстати сказать, все как один были в пижамах. Похоже, что другой одежды тут не носят.
«Конечно, пижама — вещь очень неплохая, и домашние туфли, бесспорно, удобней ботинок. Но выходить в таком виде на улицу, по-моему, совершенно неприлично! Хотя, с другой стороны, это меня не касается — пусть себе ходят в чём хотят, даже в масках. Какое мне дело! Я же не собираюсь жить здесь вечность!»
Марко хотелось критиковать всё, что происходило на этой странной планете. Но это плохо удавалось ему. Он вынужден был признать, что бесплатное такси и движущийся тротуар — придумано совсем неплохо. Да и новогодние ёлки также поднимали настроение. Ко всему прочему было очень тепло, и в воздухе разливался аромат цветов.