— Чёрт! — Расстроился он, но тут же фыркнул. Настроение Рича менялось также как отражения в неспокойной воде и это оживляло пространство вокруг него.
— Впрочем, ты всегда непреклонен. Нашёл хоть одну зацепку? — Уже серьёзно спросил он.
Вот, что я люблю в моих друзьях, так это то, что они не пытаются меня отговаривать.
— Ммм… — Неопределённо начал я. Признаваться в том, что пять лет не дали фактов, только теории, не хотелось, но врать же бессмысленно.
— Понятно. Тебе помочь?
— Хорошая идея. Свежий взгляд. Может, ты что-нибудь найдёшь, — обрадовался я.
Если честно, Рич уже не первый раз предлагает мне свою помощь, но я не хотел его грузить. Сейчас ситуация другая — у меня почти не осталось времени.
— Ок, когда забираемся в сказочно — фольклорные дебри? — Потёр руки Рич.
— Чем раньше, тем лучше.
*****
Мы сидели у меня дома. Я пролистывал страницы электронной книги на ноутбуке, а Рич рядом шуршал одной из энциклопедий. Вокруг царил такой бардак, как будто табор цыган искал золото в книжном шкафу, в результате чего этот шкаф выпотрошил, образовав Эверест из книжных груд на полу.
Рич бесился, но терпел. Через четыре часа, когда мы оба тёрли глаза и готовы были уснуть лицом в книги, он сказал — Гиблое дело, брат. Я всегда молчал, но теперь говорю открыто: тема бездоказательная. Неужели ты так…
— День за днём, все 5 лет, — кивнул я.
— Либо ты сумасшедший, либо прав, — задумчиво сказал он. Неожиданный вывод. Я поднял глаза на Рича и задумчиво потёр подбородок.
— Я согласен быть кем угодно, лишь бы отыскать единство, — медленно проговорил я, возвращаясь к чтению.
— Эта цель… когда ты её себе поставил? — спросил Рич, устроившись на полу, и подложив под голову какой-то том. Понятно, читать надоело, потянуло на разговоры. Или он действительно хочет понять? Я отложил ноутбук в сторону и ответил
— Когда услышал от матери, что люди слишком разные, чтобы понять друг друга и жить в мире до конца времён. Странно, что ты раньше не спрашивал.
— Думал, сам расскажешь, — пожал плечами Рич, — Знаешь, весь курс считает тебя психом, — хихикнул он.
— Ого!
Я был удивлён. Я настолько ушёл в книги, свой поиск и сдачу зачётов, что совершенно забыл об окружающем меня мире и людях. Вернуть к действительности меня мог только Рич и то ненадолго. Что он и делал с завидным терпением и регулярностью.
— А ты, если честно, тоже готов выписать мне направление в психбольницу? — я повернул голову к другу. Шея сильно затекла, и это движение далось мне с трудом и болью.
— Псих ты или нет, но я тебя уважаю за то, что ты прёшь вперёд к своей цели, и тебя ничто не способно остановить, — ответил друг, — Правда, меня частенько бесит, что ты как глухонемой, с трудом возвращаешься в реальность, — хмыкнул Рич.
— Спасибо, друг! — С чувством сказал я.
— Было бы за что, — устало улыбнулся Рич, — Ладно, — тяжко вздохнул он и поднялся со своей «подушки» — В бой!
Мы поменялись местами — теперь он за ноутбуком, а я за книгами. Минут через пять друг подал голос, — Знаешь, лимерики немного похожи на частушки… — заметил Рич, сам себе удивляясь.
Я ошарашено посмотрел на него.
— На приличные. — Уточнил Ричард.
— На приличные — да, — улыбнулся я, — но цели разные: частушки поют, чтобы только посмеяться.
— А лимерики зачем читают?
— Лимерики и нонсенсы читают детям не только для смеха, но и для того, чтобы дети выучили бесконечные правила этикета, и в то же время, знали чувство меры в этом. По крайней мере, я так понял.
— Знаешь, так начнёшь читать эти нонсенсы, лимерики, бессмыслицы — и стереотип об английской чопорности и излишней серьёзности вылетает из головы.
— Да. Это вообще полный бред. О чопорности. Это успешно доказывает не только детская литература, но и британские актёры. Такой же бред и то, что абсолютно все русские пьют, курят, устраивают дебоши в заграничных отелях и умеют изъясняться только на пальцах, когда дело доходит до общения с иностранцами.
— Ну, тут уж… одна треть русских точно такие.
— Но не все же.
— Почти все, кто попадает в поле зрения иностранцев на отдыхе.
Тут мне нечего было ответить. Рич не стал дальше спорить, и мы углубились в чтение.
*****
Прошло ещё…честно, я не помню, сколько ещё прошло. Когда я вместо страниц и монитора посмотрел в окно, там брезжил рассвет. Рич спал, закрыв лицо книгой. На коленях у него лежала другая книга. Уже на автомате, и особо не вникая в свои действия, я взял её и стал читать то, что бросалось в глаза:
«Художник — варвар кистью сонной