— Расскажи, в чем дело, старшина кузнецов? — приказал эмир.
— Вор, который украл золотое ожерелье твоей дочери, находится в моем доме. Я сам, своими руками, поймал его, — оказал старшина кузнецов.
А торговец сидел в доме старшины и ни о чем не подозревал. Вдруг ворвались стражники, схватили его, заковали в кандалы и повели во дворец.
— Это ожерелье принадлежит тебе? — спросил его эмир.
— Да, это моя собственность, да продлятся дни твои, эмир, — ответил торговец.
И он рассказал, как леопард напал на разбойников, а он из всей многочисленной добычи, брошенной ими, взял себе одно только это ожерелье, но как только торговец начал рассказывать о том, как вытащил из колодца обезьяну и леопарда, старшина кузнецов закричал:
— Эй ты, не ври эмиру! Это эмир, а не какой-нибудь деревенский староста!
— Прекратите разговоры, — сказал эмир, — этот человек соврал и оскорбил меня. Ты хотел сделать из меня дурака. Эй вы, протрите ему глаза!
Стражники схватили торговца и стали бить его по лицу. А эмир продолжал:
— Отправляйтесь с ним к реке и бросьте его в воду. Это будет мой праздничный подарок рыбам.
Стражники отвели торговца на берег реки. Но только они хотели бросить его в воду, как на них кинулась большая змея. Перепуганные стражники отбежали, и всякий раз, как они пытались исполнить приказ эмира, змея кидалась на них и не подпускала к торговцу.
А в это время во дворец пришел некий охотник. Пав пред эмиром, он рассказал ему:
— Сегодня я был в лесу и нашел трупы людей, убитых каким-то зверем, думаю, что леопардом. Там я увидел много различных вещей.
Тут эмир все понял. Он тотчас приказал привести торговца. Люди бросились к реке.
— Постойте, подождите! Эмир приказал освободить торговца и привести его во дворец! — кричали они стражникам.
И тут же, на глазах у всех, змея уползла.
Когда торговца привели во дворец, эмир сказал ему:
— Мы чуть напрасно не убили тебя. Расскажи мне еще раз, как все было.
Торговец повторил все с самого начала, а стражники рассказали, как змея отгоняла их от торговца. Удивлению всех не было предела. Эмир щедро наградил торговца. А старшине кузнецов так и не довелось вернуться домой. По приказу эмира дети погнались за ним, стали швырять в него камни и палки и выгнали из города.
Торговец поблагодарил всех и сказал:
— Воистину то, что сказала мне обезьяна, правда: «Творящий добро будет вознагражден».
Было это очень давно. Жили в одном городе три человека: горбатый Танко, прокаженный Зубе и слепой Ила. И решил Аллах испытать их, послал он ангела в их город. Вначале ангел пришел к горбатому Танко и спросил его:
— Если бы тебе задали вопрос, что ты хочешь больше всего, что бы ты выбрал?
— Что я хочу больше всего? Стать эмиром, гарцевать на коне, делать все так, как захочу.
— Хорошо, — ответил ангел, — ты получишь это.
Затем пришел он к прокаженному Зубе и задал ему тот же вопрос.
— Пустой разговор, — сказал прокаженный, — но больше всего мне бы хотелось избавиться от болезни, а кроме того, я хочу стать богатым и жить в свое удовольствие.
— Хорошо, — ответил ангел, — твое желание исполнится.
Когда вопрос ангела услышал слепой Ила, он ответил:
— Я хочу видеть. И если зрение вернется ко мне, ничего мне больше не надо.
— Ты не хочешь ни почестей, ни богатства? — удивился ангел.
— Если я буду здоров, то все это получу при помощи своей мотыги.
— Ну, если это все, ты получишь желаемое, — ответил ангел.
Прошел год. Приняв облик горбуна, ангел пришел во дворец Танко. Тот сидел на троне в окружении придворных.
— Я нищий, разреши мне переночевать, — сказал ангел.
Придворные расхохотались, а эмир Танко сказал:
— Я не люблю смотреть на людей, у которых один горб спереди, а другой сзади. Сейчас же убирайся из моего дворца!
— Вспомни! — воскликнул ангел.
Но разгневанный Танко закричал:
— Гоните его вон!
Только он произнес эти слова, как вновь стал горбатым, а дворец, придворные исчезли, будто их и не бывало.
В образе прокаженного ангел отправился в новый дом Зубе. Тот сидел в кресле перед грудой товаров и тканей.
— О хозяин, — обратился к нему ангел, — прикажи дать мне какое-нибудь старое тряпье. Я сошью себе одежду.
— Ты разве не слышал, что я запретил пускать прокаженных даже на порог моего дома? — закричал Зубе.