«Повторяю ещё раз: имя — ДжаганнАтха». «Не-а, никакой не бродяга. Бродяги двигаются, а я — Недвижимый Господь в Центре Вселенной». «Нет, где я — там и Центр». Короткопалые руки рекомого Джаганнатхи мучили небольшую книжечку с ярко сверкнувшими незнакомыми золотыми рунами на обложке. Notepad. «Меня даже изображают без рук и без ног. Лишь бы не калекой. Загадку знаешь? Без рук, без ног на бабу скок. Два ответа — коромысло и Джаганнатха». «А это уже ваши трудности — узнать, что такое коромысло».
Когда инспектор второго ранга покидал Дворец Правосудия, пребывая в недовольстве относительно порученной ему грядущей инспекции Кладбища Невинноубиенных-от-Драконов, стражника уже не было рядом. Видно, он счёл бродягу безобидным придурком.
Опровергая мнение доблестного хранителя городского порядка, Джаганнатха подскочил к Смотрителю Кладбищ и осведомился, не подбросить ли его к названному могильнику. Инспектор второго ранга на мгновение ужаснулся, представив себя подброшенным и летящим через пол-Империи. Потом здравый смысл взял верх, и Смотритель Кладбищ гневно отверг предложение юродивого.
Юродивый буркнул «была бы честь предложена, а колесница у меня хорошая» и растворился в полутьме узкой улочки из тех, что во множестве выходили на площадь Справедливости перед…
…сьма странно. Временами охранники готовы были поклясться, что за каретой, почти по пятам, следует какой-то большой и тяжёлый экипаж, ни разу, однако, не попавшийся на глаза. Зато каждую ночь, проведённую вдали от городов и трактиров, невдалеке от походного лагеря инспектора второго ранга разгорался костёр, возле которого с завидным постоянством обнаруживалась знакомая, некогда серая хламида Джаганнатхи. Один из охранников, посланный для выяснения обстоятельств, вернувшись, утверждал, будто возле костра звучала дивной красоты музыка. В другую ночь другой охранник заявил, что возле костра слышались визги и басовитый скрежет под ритмичный грохот барабана. В обоих случаях юродивый оказывался равно дружелюбен, делал приветственные жесты флягой из сушёной тыквы и приглашал уважаемых охранников и господина инспектора отужинать в его скромном обществе.
Приглашения остались непринятыми.
Такая дорога, как легко догадаться, не способствовала уменьшению беспоко…
…ило утро. У ворот кладбища выстроилась вереница наёмных плакальщиков; сторож испросил разрешения Смотрителя Кладбищ, и лишь затем открыл ворота. Вместе с плакальщиками внутрь ограды проник и Джаганнатха. Пока инспектор второго ранга героически прорубался сквозь груды документов, а охранники героически же скучали у двери «архива мёртвых», Джаганнатха шлялся по каменному лесу надгробий, читая надписи и хихикая. Некоторые могильные камни юродивый ещё и шутливо попинывал тяжёлыми башмаками, у других, напротив, замирал в сожалеющем молчании. Плакальщики смотрели на Джаганнатху недоуменно, но препятствовать не решались.
Воспрепятствовали родные и близкие похороненных. Поднялся крик; блеснули клинки, много более яркие, нежели выцветающая в утренних небесах арка Кольца. Пришлось вмешаться охранникам — а там подоспел и инспектор. Родственники излучали негодование. Сам же Джаганнатха слегка раскачивался и бормотал из-под капюшона: «Я узнал, что у меня есть огромная родня…» Дальше инспектор слушать не стал. Попытка восстановить поря…
…сли бы виновные уже не умерли?», азартно допытывался Джаганнатха, «кому бы вы тогда предъявили счётец? И имеют ли смысл претензии, если ваше горе настолько велико, что вы отказываетесь выслушать рациональные доводы, более того — вы изобретаете какие-то идиотские доктрины, утверждающие, что одна смерть равна всем, а все убийцы одинаковы… Знаете, что в них хуже всего? То, что вашим изыскам могут поверить люди, чьих родственников под этими плитами нет. Они уже не станут извлекать уроки из чужих смертей и учиться на чужих ошибках, благо просто и приятно будет заклеймить якобы виновников и тем ограничиться…»
«Прекратите паясничать», холодно заметил господин Рег. «Все знают, что были приняты убившие невинных решения. Жертвы драконам — откупные и ритуальные, приманка для драконов, ещё что-нибудь… Виновники многих решений точно известны — при чём же здесь ваше «якобы»?..»