9.49. Подошёл тот самый, незаметный. Отряхнул невидимую пыль с левого рукава, полюбопытствовал: «И как Вы себя чувствуете?» Очень хотелось его послать, но драконоборец безмолвствовал. Незаметный понял; в общем, понимать было его работой. Усмехнулся: «Не думайте о драконе. В конце концов, гораздо важнее преподнести урок излишне независимым территориям. Налоги, дороги, коронные права… Вы бы удивились, какого объёма доклад представили Его Величеству наши придворные мудрецы. Дракон — всего лишь удачный повод».
Драконоборец знал, что дракон — лишь удачный повод. Незаметный помолчал со значением, затем добавил: «Вам немыслимо повезло, лейтенант. Дочь крон-принца — это великолепный приз. Так что…» Незаметный успел отскочить. Дарёный меч глубоко ушёл в дёрн.
«Мы поговорим позже», — сухо изрёк незаметный. Быстрый осторожный поклон — и он исчез.
10.00. Молебен произошёл по сценарию. Впечатление портили вспышки и столбы дыма, поднимавшиеся из деревянного ящика на треноге. Владелец ящика был счастлив. Летописец молчал, покойно глядя куда-то за горизонт. Коленопреклонённые полки время от времени глухим растекающимся басом изрекали положенные слова.
Когда дракона назвали «адовым отродьем», драконоборца передёрнуло. Совсем не так, как ранним утром — здесь холод был ни при чём.
Хотелось подняться с колен и заорать: «Какое адово отродье! Я с ним одно училище заканчивал и в одних кабаках напивался!» И что-нибудь ещё, столь же правильное и бессмысленное сейчас.
Кто-то внутри с глумливой усмешкой согласился, что заорать-то можно. И ценой искренности будут дальний глухой гарнизон, рапорты, которые никто никогда не прочтёт, и всё более продолжительные запои вонючим картофельным самогоном.
Драконоборец так и не разобрался, осуждал его глумливый или наоборот, поддерживал.
11.00. Генерал отказался выслать парламентёров. «Конечно, я знаю про Драконий платунг», — удивлённо согласился он, ещё больше похожий на гоблина, чем обычно. — «Неужели Вы думаете, что дезертир может туда вернуться? Тем более дезертир, похитивший члена августейшей фамилии и предавшийся бунтовщикам, врагам Империи? Вы удивляете меня».
Незаметный слушал генерала с понимающей усмешкой. Когда тот иссяк, незаметный добавил: «Ваше стремление решить конфликт миром похвально, лейтенант. Будьте уверены, мой рапорт отразит и это».
У выхода из шатра прямо на траве сидел летописец. Когда взбешённый драконоборец проходил мимо, пытаясь справиться с нервным тиком, летописец сказал в небо: «И велели ему ожесточить сердце своё против неразумного и злого друга».
11.08. Крон-принц потрясал деревянным футляром, в котором хранился свиток. «Вы почитайте это, Вы только почитайте! Бедная девочка испытывает величайшие страдания, это непереносимо!..» Драконоборец, только что посетивший нужник, поморщился от запаха близлежащей выгребной ямы.
Глумливый внутри выжидательно замер, надеясь на фразу: «Бедную девочку, Ваше Высочество, потянуло на экзотику — после цирковых негров и, по слухам, цирковых же пони».
Драконоборец мог бы добавить, что первоначально речь шла о дежурном романчике со смазливым молодым офицером, пока сука не узнала о том, что офицер — из Драконьего полка. Тогда и оформилась романтическая идея «похищения», а консул одного южного королевства, по совместительству резидент разведки, подкидывавший бедной девочке денег на развлечения, счёл, что неплохо бы разыграть комедию с отделением беспокойного пограничного города под защитой дракона. Что известно всей столице.
А сам дракон… потерял голову. Тогда ещё в переносном смысле.
Глумливый так и сидел себе тихо, ничем не проявляясь. Видимо, продолжал надеяться. Драконоборец смотрел на коряво исписанный пергамент, не различая букв. Левая кисть ползла по плотной ткани мундира, не находя привычной выпуклости медальона.
Лейтенант вспоминал ту, что уже не ждёт его.
11.30. У газомётчиков было весело. Вокруг флагманской машины, ритмично ухая, бегали «елефанты» из провинившихся. Большинство солдат спорили, кто первый упадёт. Остальные грузили в машины тяжёлые баллоны. Кряхтение мешалось с неизбежными матюками.
«Я передумал», — скучно сообщил драконоборец командиру газомётчиков. — «Подбросите меня к дракону на вашем флагмане во второй заход. А эти…», — драконоборец пожал плечами, имея в виду летописца и человека с ящиком, — «пусть идут пешком». Газомётчик согласился — ему было всё равно.
Над близлежащими холмами медленно взошёл цеппелин, блеснув гофрированным корпусом. Тяжело развернулся и поплыл к городу.