– Ты сможешь пережить свои поступки, – нарушил затянувшуюся тишину Влад, – Ты сможешь принимать и решения, и их последствия. Ты сможешь убивать зло, без человеческих жертв.
– С бабкой не вышло, – Олег задышал часто, чтобы не стошнило.
– В ней человека не осталось, – Егор улыбался. Он точно знал, что за мысль сейчас в голове Олега отплясывала безумную джигу на самой границе осознания.
Олег тоже всё понял. Ему показалось, что от него разошлась ударной волной стена силы. Моргнули лампы. Девчонки резко прекратили свой щебет. Охотник зажал уши от шума ночного города в звукоизолированной комнате, перестал дышать от тысячи запахов, рвущихся через ноздри в сознание, ослеп от вида тысяч людских сигнатур, проступивших сквозь землю и камни.
Теперь улыбались и Егор, и Влад. Когда Олег смог самостоятельно держаться на ногах, они протянули ему ещё по кружке пива.
– С днём рождения. Сегодня ты обязан напиться и забыть, что ты ведьмак, – Егор сощурил глаза и заговорщически продолжил, – Не вздумай сегодня спать один, а то я буду думать, что ты педик.
Седой снова взял в руки гитару и играл уже проще, но почти без передышек.
Глава 9
Утро субботы должно было начаться с похмелья. Олег пил ночью много. Девчонки оказались самыми обычными. Ну, может чуть-чуть больше склонные к мутной эзотерике. Студентки всяких гуманитарных шарашек. Они смеялись над анекдотами. Стреляли глазками. Вели себя уверенно. Олег так и не понял, как они связаны с сильными мира сего. Он не понимал и не стремился к этому. По большому счёту он даже до сих пор не поверил, что у них получится как-то влиять хоть на что-то. Слова Блондинчика смазались и превратились в подростковое хвастовство. Алкоголь действовал медленнее обычного – по всей видимости, так влияла музыка Седого. Сейчас хотелось пить. Одежда, в которой он был уже почти сутки, ощущалась несвежей. В этом уголке старого доброго рок-н-ролла был душ. Егор ему ещё вчера вечером показал. Там же был шкафчик с полотенцами.
– Когда-то мы здесь почти жили, – Егор вечером вспоминал беззаботную юность и выглядел счастливым, хоть и уставшим – Мечтали тогда раскрутиться, выступать. Даже девчонки-фанатки начали появляться. После первой же тусовки в этом подвале, мы сделали тут нормальный туалет и душ, обставили тут всё.
Олег не боялся, что вода окажется ледяной, главное, чтоб была. Он повернул краны и поблагодарил богов – струи из лейки подчинялись его настройкам и легко меняли температуру. Через несколько минут тело тысячекратно благодарило дофамином за водные процедуры. Пол был чуть прохладным. Стопы приятно ступали по керамике, оставляя мокрые следы. На барной стойке были даже нераспечатанные бутылки с пивом, но хотелось холодной минералки.
– Проснулся? – Влад сидел в кресле такой-же, как вчера, словно не было бессонной ночи и нескольких часов игры на гитаре, казалось, что он даже лучше выглядит, чем вчера, моложе.
– Ты не спал вообще? – Олег сбросил полотенце и натягивал джинсы на голое тело, надеть несвежее бельё – было сродни обнять бомжа.
– Дремал, – Влад потянулся, неестественно выворачивая суставы, – Ты сам как спишь?
– Плохо, наверное. Часа по два-три.
– А высыпаешься?
– Да, вроде, – Олег достал бутылку холодной минералки, ессентуки зашипели и тысячей игольчатых пузырьков впились в горло, – Будешь?
– Я уже попил. Хочешь секрет?
– Почём секрет?
– Бесплатно, – Влад широко заулыбался, – Если у меня что-то болит, я иду в обычную больницу. Ко мне один раз принесли ребёнка, мальчишку лет семи. Лейкемия. Я сделал, что мог. А потом орал матом на родителей, чтоб сына не гробили, а лечили, как врачи говорят.
– Выжил?
– Родители поверили, что химия помогла. Приходили благодарить, что мозги им вправил.
– Я тебя понимаю, – Олег заметил, как просыпаются девчонки, и замолчал.
– Странные вы, мальчики, – заметила спортивная крашеная блондинка.
– Почему? – почти хором спросили ведьмаки.
– Не понимаю я, что вам от нас надо? Угощаете, поёте… А сейчас Егорка нам денег на такси даст…
– Тебе интересно, чем ты расплатилась, если тебя не трахали? – Егор словно материализовался из воздуха свежим, бритым, звонким, заразительно бодрым, хотя минуту назад его нога торчала из-под пледа и не подавала признаков жизни.