– Вдохни поглубже! И ныряй! – Егор стал похожим на безумца: глаза расширились, губы расползлись, задрожали пальцы на руках.
– Как в бочку с помоями? – Олег в очередной раз повёл плечами в попытке помирить своё тело с непривычной одеждой.
Блондинчик сделал на лице ухмылку для фальшивой жалости к скорбным умом:
– Хуже, дружочек, много хуже.
Егор двинулся вглубь широкими шагами, громко напевая:
– В душном зале все танцуют,
И моя подруга в такт… *
*Песня группы Крематорий.
Олег не понимал, почему Блондинчик так демонизирует этот клуб. Ведьмак много раз ходил с друзьями в такие места. Хоть он и не был в восторге от громкой музыки, плотного воздуха и толпы желающих «оторваться», но ничего сверхъестественного там не происходило. Охотник напряжённо вчитывался в пространство вокруг и не видел, чтобы на здании или людях было больше паразитов, чем обычно. Сюда ходили с радостью, иногда надеждой, а не по нужде. Паразиты могли бы цепляться за пьяные драки и стимулировать их, тьма могла бы устроить тут наркопритон, просто превратить место в гнездо гопоты, но крепкие парни пускали внутрь по дресскоду, а внутри зорко следили за порядком.
Очереди почти не было. Сразу за массивными дверьми уши и кости одновременно почувствовали непритязательную долбёжку. Танцевальные звуки проходили сквозь тело и оставляли зуд на коже. Мелодия состояла из двух нот, текст из трёх слов, вокал, сильно искажённый голосовым процессором, был едва ли отличим от нескольких сшитых сэмплов.
Ведьмаки сдали одежду, получили взамен небольшие браслеты и пошли по длинному коридору в большой зал. С каждым шагом звук усиливался. Олег ощутил дискомфорт – слух больше не мог быть средством получения сведений о пространстве вокруг. Дезориентация вызывала лёгкую тошноту.
– Давай за тот столик! – Егор кричал в самое ухо и показывал рукой, – Я закажу нам по пиву!
Олег кивнул и направился вперёд сквозь вибрирующий воздух. Свободных мест было очень много – основная масса была на танцполе. Расположиться на диванчиках могли себе позволить не все, потому что алкоголь и закуски продавались по двукратный цене, а сидеть за пустым столиком люди стеснялись.
Охотник вздрогнул, когда его магический кот передал изображение негодяев, проходящих в ярко освещённую синими огнями дверь. Теперь с ними был молодой парнишка, едва достигший совершеннолетия. Взрослые трепали его по голове и хлопали по плечам, пока гардеробщица принимала одежду. Все их жесты были наполнены брезгливой снисходительностью, но мальчишка был счастлив.
Вернулся Егор с большим подносом с бутылками и несколькими тарелками с нарезками из сыра и колбасок.
– Пицца готовится! – Блондинчик кричал, и его длинная чёлка падала почти до носа. Неоновое освещение делало всё похожим на комикс: резкие гипертрофированные тени, а из цветов остались лишь оттенки синего и красного.
Сотканный из чистой энергии кот запрыгнул на диванчик рядом с хозяином и свернулся клубком. Олег намеревался развоплотить существо после завершения слежки, но теперь не мог этого сделать. Рука ведьмака нерешительно зависла над животным – он ещё силился стереть своё создание – и опустилась на мягкую шерсть, чтобы погладить.
Двое, за которыми кот следил весь день, и молодой парень расположились в нескольких метрах в месте на возвышении.
– Это единственный клуб в городе, где есть vip-зона, – Егор сотворил рукой знак и музыка стихла до комфортного уровня, стало слышно разговоры, – А этим уродам необходимо показать своему поцанчику, что они элита, и тогда он будет их слушаться.
– А почему бы просто не шантажировать его с помощью угроз матери? – Олег огляделся по сторонам, но никто больше не заметил, что стало тихо и светлее. Всмотревшись чуть лучше в сплетения нитей вокруг рук Блондинчика, охотник убедился, что колдовство касалось только их ведьмачьего восприятия. Тишина для двоих.
– Они трусливые, – Егор отпил пива и подмигнул девушке, проходящей мимо, та демонстративно отвернулась, но на щеках у неё под слоем косметики заиграл румянец, – Шантаж только на крайний случай. Им лучше, если жертва будет думать, что сама виновата. Поцан же сядет и несколько лет проведёт за размышлениями. О чём можно думать в камере?
– О своих поступках… как выжить…
– Мы несколько часов назад были там… – Егор долго смотрел на друга.