Юра шёл, пошатываясь от радости. Он понимал, что нужно кричать, звать на помощь, но не мог. Первый в жизни глоток свободы произвёл слишком сильное впечатление на неразвитое сознание. Наконец, взяв себя в руки, парень открыл рот и заорал:
– На помощь! А-а-а-а-а!!!
Кот сидел на снегу и наблюдал. Внутри него в бессильной ярости бесновался Медведь. Слепок разума продолжал имитировать нечто похожее на жизнь.
Люди бросились сначала к Юре, а потом в баню. Суета не стихала, пока не приехала скорая и полиция. Хотя и потом то и дело раздавались телефонные звонки до самого утра.
Кот никогда ещё не был настолько сыт. Ему это нравилось. Однако он понимал, что этим удовольствием нельзя злоупотреблять. Слишком близко оказалась черта, за которой фамильяр рисковал превратиться в паразита.
– Чё, Юрец, хана тебе без бати, – смуглый кавказец смаковал злорадство. Закуток курилки всю ночь не оставался пустым, и заплёванный снег стал чёрным от пепла, – Ты дела не удержишь.
Юра без замаха ударил говорившего и махнул рукой, подзывая на помощь людей отца.
– Ты без документов здесь. Тайком. Тебя ищут в твоих горах, а здесь тебя словно и не было никогда, – говорил маленький медвежонок, – А дела я удержу.
Кот видел, как паразиты закручивались в большом вихре. Торнадо становился всё плотнее пока Юрий постепенно осознавал своё новое место в мире. Скверна кружилась и вливала силы в человека, требуя взамен жертву. Неразумная тварь предлагала поддержку и своё извращённое благословение за пищу для себя. Маховик был раскручен, и остановить его человек был уже не в силах.
– Ты сопляк, Юрец, – горец не успел договорить, а уже выхватил нож. Медвежонок был к этому готов и первый ударил кулаком с зажатой свинчаткой.
– Я теперь Юрий Михайлович, – медвежонок нанёс ещё несколько ударов в голову, которая моталась из стороны в сторону, словно у тряпичной куклы. Наконец человек упал в снег.
– Прикопайте его! – приказал Юрий, – Или мне каждому придётся свой авторитет доказывать?
– Юр, – лысый старик подошёл к парню и доверительно посмотрел в лицо, – Я с твоим отцом много дел переделал. Я тебя поддержу. Только ты советуйся. Сила-то наша не в борзоте, а в связях. Твой отец тоже так начинал, но тогда время другое было.
– За эту обезьяну мне предъявят?
– Вряд ли, – ответил старик.
– Это был риторический вопрос…
Кот почувствовал в себе странное пощипывание. Слепок Медведя, лишённый влияния скверны, испытывал горечь, что сделал из сына чудовище. От былой гордости не осталось и следа. Это сломило всё сопротивление остатков личности, осознавших всю свою жизнь никчёмной. Фамильяр поглотил сознание целиком.
Олег крепко спал у себя дома. Его разума коснулась мягкая кошачья лапка. Ведьмак вздрогнул. Кот смотрел в лицо хозяину и ждал, пока тот проморгается и стряхнёт остатки сна.
– Что-то случилось? – спросил Олег.
Кот беззвучно продолжал сидеть рядом. Олег вздохнул и посмотрел на часы. До будильника оставалось семь минут.
– Кот, ты чего хочешь?.. – Олег осёкся. В глазах животного он увидел отражение бескрайней черноты вселенной и яркие точки звёздных скоплений. Так выглядел взгляд ведьмака, – А ты, кажется, стал совсем взрослым… или древним?
Тишина в комнате ничем не нарушилась. Олег снова упал на подушку и хотел закрыть глаза на оставшиеся шесть минут. В сознание мягко поскреблись, словно ребёнок посреди ночи в дверь родительской спальни, чтобы спросить о чём-то очень простом и крайне важном. Олег впустил Кота в свои мысли и потерялся в потоке хлынувших знаний. Тело перестало ощущаться, а маленький сгусток того, что люди называют личностью или душой, крутился и метался среди бесконечно огромных расстояний. Фамильяр изначально мыслил себя частью вселенной, в отличие от своего хозяина, когда-то бывшего человеком, а потому для чёрного Кота такие масштабы были обычным делом, привычным, нормальным.
Олег хотел прокричать «Хватит!», но совершенно не владел своей волей. Поток закончился сам собой. Иссякли данные, которые хотел передать Кот. Теперь ведьмак знал всю жизнь человека, которому поручили охоту за ним и его друзьями. Знал не только прошлое, но и все варианты будущего, расходящиеся лучами от точки смерти Медведя. До будильника оставалось четыре минуты.
– Да… – Олег погладил Кота и сел на постели, – Не завидую Егору. Что теперь? – обратился он к ластящейся черноте.
Раздалось негромкое мурчание. Олег прошёл на кухню и достал миску. В пакете оставалось немного молока. Кот удивлённо смотрел на хозяина, когда тот поставил перед ним угощение.