Парней усадили: одного по правую руку, другого по левую. Тут же набежали девушки и стали накладывать им – то лебедя запечённого, то поросёночка молочного, то вообще такое, что я никогда и не видывала, тем более не пробовала. Мне нашлось место в самом конце стола, и я была рада, что на меня никто не обращает внимания.
– Вина у меня самые лучшие, сладости самые сладкие и ещё у меня…
Я поняла-«объятия самые страстные». Это было не произнесено вслух, но мои неокрепшие детские мозги почему-то осознали недосказанную мысль.
«Попали!»,- опять подумала я.
Пир продолжался долго. По осовевшим от сытости и выпитого вина лицам принцев я понимала, что им хорошо. Очень хорошо. Но когда Искусница подошла к арфе и запела, я поняла, что это конец.
Песня не лилась, она обвивала принцев, манила, обещала райское блаженство, завораживала, заколдовывала и лишала последней воли. Если бы я была не знакома с Русалкой, я бы не поверила, что такое существует, но наглядный пример был у меня перед глазами. Оба принца уже пристроились у её ног на полу и с обожанием смотрели на Марью, а она щурилась и облизывалась, как сытая кошка.
– Следуйте за мной,- приказала Искусница, -я сама провожу вас в вашу опочивальню.
И они ушли. Рядом со мной сидела симпатичная молоденькая девушка, которая странно посмотрела на меня и сказала:
– Постарайся не попадаться никому на глаза, я тебя спрячу, уж больно ты молод, погубят быстро и …
Она отвела меня в какую-то коморку, в которой был тюфячок, небольшой стол и бадья для умыванья. Девушка сказала, что ее зовут Милка,и ещё раз попросила не высовываться.
– Я буду приносить тебе еду и прослежу за тем, как будут развиваться события. Если что-помогу, у меня на этот счёт свой интерес имеется.
Я сидела в своей коморке уже почти неделю, вечером меня навещала Милка. Было бы скучно, но я умела придумывать себя разные занятия. Я придумывала сказки, разговаривала с Макошь, представляла, какую судьбу она бы могла мне сплести, думала, как там мои подруги и Микулишна, чем живет лес, как готовится к зиме зверье, прилетели ли уже гуси,и пролетели ли над лесом журавли, пела себе песни и ждала, ждала вестей.
Все это время Милка только приносила мне еду и грустно качала головой. Сегодня она пришла особенно опечаленной. Я не выдержала, схватила ее за руку, усадила на тюфяк и сказала – рассказывай, вижу, дело плохо. Если они пропадут, то тут всем несдобровать. Я казалась себе такой грозной, а на самом деле просто не знала, что делать. Но ведь хватит сидеть сложа руки.
– Лот, ты смешон, что ты, маленький захудалик, можешь сделать против Искусницы? Вот если принцы не выдержат, она и за тебя возьмется, когда голодной будет. Понимаешь, она искусница, искусница во всем и в любви тоже, она их залюбит.
Я тихо ахнула.
– Как залюбит?
– Да просто, в этом она особенно искусница. От ее ласк мужчины забывают все на свете, они продают душу, они ласкают ее до изнеможения, а ей все мало, мало, мало. Одного она бы уже залюбила насмерть, но их двое и они молодые, сильные. Она ведь и с двумя может, её на всё хватает. Она черпает свои силы из страсти.Господи, ты не представляешь, что они творят в её покоях! Ни один мужик по собственной воле не бросит ее. Сразу по прибытии на остров у парней начинается помутнение разума, они не принадлежат больше себе, они под её властью- полной и беспрекословной. Она забирает их силы во время любовных игр, её чары невероятны, и их трудно преодолеть. Мой брат не смог. Я не знаю, как ты не попал под них, другой бы парень сидел и рвался бы в её покои, а ты тут песни поешь. Может, она не наложила чары из-за того, что ты такой страшный?
Милка продолжала:
– Мы с братом пришли на берег, он сел в эту дурацкую лодку и больше не вернулся. Я ждала его на берегу месяц, и когда ещё один искатель счастья появился на берегу, я попросилась с ним. Так и попала на остров. Но мой брат пропал, а он был такой добрый, такой славный. Я не поверила, что он погиб. Девушки говорили, что в подвале у неёживут мужчины, с которыми она не доиграла, и она держит их на случай, если не будет совсем никого нового. Они сытые и чистые, но кроме неё и любовных игрищ уже ни о чём не могут думать. Я спустилась в подвал, думала, там найду брата, увидела этих….. умалишённых. Страшные, поизмывались надо мной,не знаю, как жива осталась. Я ненавижу её, но не знаю, как убежать.
Так, дело дрянь. Нашли себе невестушку. Думай, Лот, думай.
– Милка, а она когда-нибудь спит?
– Спит, но мало, да и как их выманить, они же только о ней думают. Сначала ревновали друг к другу, а теперь вместе, вдвоем с ней кувыркаются, а ей нравится. Довольная, сытая.