— Удивительно, — размышлял Иван Михайлович, когда вплотную занялся всеобщей сонливостью. — Почему эпидемия распространилась в определенных районах? Вот двое наших сотрудников живут в отдаленном районе, и никто из их детей не болен. А в ближних районах — почти все. Ведь болезнь должна была охватить всех без исключения.
Он снял трубку и позвонил в детскую поликлинику дальнего района. И там действительно заболеваний не было.
Тогда Иван Михайлович взялся за работу серьезно. К вечеру карта города была вся покрыта цифрами: когда и какие районы, школы, детские сады оказались в зоне этой странной эпидемии.
Болезнь начиналась всегда со школ. Оттуда приносили ее ученики и передавали своим младшим братикам и сестричкам, мамам и папам.
Сотрудники Ивана Михайловича разъехались по школам, но ничего интересного не нашли. Если эпидемия уже захватила школу, то там никого не было, кроме отдельных учителей. А если она еще не начиналась там, то тоже ничего нельзя было обнаружить. Как болезни удавалось вдруг в течение нескольких часов завладеть очередной школой — оставалось загадкой.
Из-за того, что школы, уже заболевшие, оказывались неинтересными, Иван Михайлович отправился в «здоровые» школы. Он ходил и смотрел, смотрел и сравнивал.
Так он пришел в одну из школ, откуда еще не поступало сообщений об эпидемии.
Было утро. Солнце играло на замках портфелей школьников, бодро спешивших на уроки. Ведь с утра человек всегда весел. И останется таким, если ему никто не испортит настроения. Все было как в любой школе. Только одно… Только одно привлекло внимание Ивана Михайловича: почти каждый школьник нес в руках трубочку для пускания мыльных пузырей. Знаете, те, что продаются в универмагах и игрушечных магазинах.
"Это у них мода такая, наверное", — подумал Иван Михайлович и решил понаблюдать дальше.
Вот остановились трое ребят. Решили, видно, пустить свои мыльные пузырьки по свежему ветерку. И пузыри полетели, светясь всеми цветами радуги. Школьники провожали их радостным смехом.
Иван Михайлович пошел дальше. Но что-то вдруг заставило его остановиться и оглянуться на ребят.
Несколько пузырей лопнули у них над головами, не улетев далеко. И ребята сразу же изменились. Они стали зевать, потягиваться, через силу открывая глаза. О школе они уже забыли.
То и дело останавливались целые группки таких зевающих. И неизменно кто-то из них держал в руках мыльную трубочку. Некоторые бросали свои портфели на землю и укладывались спать прямо на тротуар. Кое-кто брел к ближайшей скамейке.
Иван Михайлович выхватил мыльную трубочку из рук уснувшего малыша и побежал за угол школы, откуда эти трубочки несли школьники. Но за углом никого не было.
Иван Михайлович бросился в лабораторию. Вскоре ему выдали результаты анализа.
— В вашей трубочке, полковник, — сказал ему доктор, — почему-то сконцентрирован этот вирус безделья, против которого мы безуспешно боремся. Нам давно не удавалось выделить так много этой гадости. Может быть, теперь мы его одолеем.
— Наверняка, — с уверенностью сказал Иван Михайлович, но сам тоже не стал сидеть сложа руки.
"Трубки, — решил он. — Значит, все зло именно в них. Надо их немедленно изъять из продажи, если они такие опасные".
Иван Михайлович отправился в универмаг и купил двадцать трубочек для проверки. Но, к его удивлению, в них вируса безделья не нашли. Когда Иван Михайлович пришел покупать трубочки вторично, продавщицы посмеялись над ним.
— Вы что это? — улыбались они, отсчитывая Ивану Михайловичу еще двадцать штук. — Конкурируете с этой старушкой?
— С какой старушкой? — неподдельно заинтересовался он.
— А вы не знаете? Она у нас каждый вечер закупает сто — двести штук.
— И завтра купит?
— Уверены.
— Подождите, и сегодня вечером тоже придет?
— Как часы. Не успеваем свои запасы пополнять.
Вечером, когда на город стала опускаться темнота, Гризелла, перебегая от дерева к дереву, шмыгнула в универмаг. Она покрутилась по этажу, наблюдая, нет ли подозрительных лиц возле отдела игрушек. Тихонько выбила в кассе нужную сумму. И…
Возле прилавка Гризеллу подхватили с двух сторон под руки и бережно отвели в милицейский «газик». Ее так крепко держали, что Гризелле не удалось кинуть в них щепотку своего порошка.
Иван Михайлович поставил перед собой два мощных вентилятора и направил оба на Гризеллу. Грозным голосом он сказал:
— Говорите всю правду!