Сеньор Лисицино караулил его и, приоткрыв дверь, увидел, как он направляется к королю.
— Пой, пташка, пой! — проговорил он, потирая руки. — Сейчас ты еще и затанцуешь…
С этими словами бывший министр затворил дверь.
Но Пьеро, поднявшись по ведущей в королевские покои лестнице, задул свечу и завернулся в плащ, цветом совпадавший с окраской стен. Совершенно незаметный, он притаился у дверей комнаты, прилегавшей к кабинету короля.
— А теперь подождем! — сказал он себе и застыл, как статуя.
Часы пробили половину девятого, затем девять. За дверями послышался громкий шепот:
— Уже девять — он не придет!.. Снова наступила тишина.
И тут из своей комнаты, крадучись, вышел сеньор Лисицино.
— Девять часов, — сказал он. — Посмотрим, каковы наши успехи.
Он на цыпочках подкрался к заветной двери и, затаив дыхание, прислушался… Стояла мертвая тишина.
— Похоже, они его убили. Что ж, тем лучше.
Сеньор Альберта медленно повернул дверную ручку, приоткрыл дверь, просунул голову, затем руку и, наконец, ногу. Он уже почти вошел, когда Пьеро выскочил из укрытия и, изо всех сил толкнув своего недруга на середину комнаты, мгновенно закрыл за ним дверь.
Что тут началось! Послышались удары, а вслед за ними вопли и проклятия.
Солдаты, заранее получившие вознаграждение за усердие, старались на совесть.
— Помогите! Убивают! — вопил сеньор Лисицино. — Ради Бога! Откройте дверь!
Но король, верный договоренности, заперся на все замки и, не жалея сил, укрепил входы в свой кабинет.
Сеньор Альберти был бы непременно убит, если бы на шум не примчалась королева. Она была в одной ночной рубашке, с подсвечником в руке. Завидев ее, солдаты в страхе разбежались, а сеньор Лисицино, избитый и посрамленный, скрылся в своей комнате.
Проходя по коридору, Пьеро звонким фальцетом громко пропел на мелодию знаменитого ноктюрна слова, знакомые экс-министру до боли: «Ради Бога! Откройте дверь!»
Глава VII «С ПЕРВЫМ АПРЕЛЯ!»
Наступило 1 апреля. Короля, простоявшего всю ночь у замочной скважины, страшно просквозило, и он дрожал, как осиновый лист; а чихал он так, что стекла едва не лопались. Желая согреться, Его Величество отбивал такт, стуча по ножке трона.
Вдруг в зеркале он заметил какого-то человека с жутким лицом, повторяющего все его движения и косо на него поглядывающего.
Король испуганно вскрикнул и схватился за рукоять шпаги.
Человек в зеркале сделал то же самое.
Увы! — дорогие дети, незадачливый монарх не узнавал самого себя!.. Да и вас, наверняка, ввели бы в заблуждение эти неожиданно поседевшие волосы, покрасневшие глаза и страшно распухший нос!
В этот момент постучали в дверь.
— Откройте, сир! Это я! — раздался голос сеньора Лисицино.
Пятясь от зеркала, король потянул дверную ручку и впустил экс-министра.
— Берегитесь, сеньор Лисицино, — шепнул он, концом шпаги указывая на грозного человека в зеркале, повторяющего все его движения. — Вот еще один заговорщик!
Злая усмешка искривила тонкие губы Лисицино, решившего, что король помешался.
— Сир, успокойтесь, — произнес он, — мы одни.
— Как одни?.. В таком случае чье же злое лицо смотрит на меня? И в чьей руке шпага?
— При всем уважении к Вашему Величеству должен сообщить, что это лицо принадлежит вам.
— Вы хотите сказать, что этот седой, красноглазый, сизоносый и так оглушительно чихающий тип — я?!
— Повторяю, сир, это вы. И то, что вы чихнули, тому подтверждение.
И в самом деле, в голове короля то и дело громыхали громы.
— Боже мой! — воскликнул несчастный монарх, когда утихла очередная гроза. — Значит, это я… Что за физиономия! А глаза! А нос!
Выронив шпагу, он закрыл лицо руками.
— Сеньор Альберти, — строго произнес он, немного погодя, — отныне, что бы ни произошло, категорически запрещаю вам говорить о заговорах.
В кабинете наступила тишина. Лисицино оказался в затруднительном положении: он готовился к штурму, но не знал, с какого фланга нападать теперь.
— Сир, — проговорил он наконец, старательно придавая голосу уверенность и беззаботность и небрежным жестом стряхивая пыль со своего бархатного камзола, — сир, вы любите камбалу-калкана?
— Люблю ли я калкана? — переспросил король и зажмурился от удовольствия. — Ах, сеньор Альберти, и вы еще спрашиваете…
— Я был уверен, что она вам очень нравится, — продолжал Лисицино, — поскольку вскоре вам собираются подать его к ужину. Несомненно, это доставит вам немалое удовольствие.
В предвкушении удовольствия король даже потерял дар речи и в ответ только кивнул головой.
— Что ж, тем хуже!
— Почему же тем хуже, сеньор Лисицино? — удивился король.
— После данного Вашим Величеством приказа я должен молчать…
— Нет, говорите! Я вам приказываю!
— Хорошо.
— Что «хорошо»?
— Этот калкан отравлен!
Вопль ужаса исторгся из груди монарха, и Его Величество едва устоял на ногах. Наклонившись к самому уху сеньора Лисицино, он шепнул:
— Я об этом догадывался.
— Ага! — удивленно воскликнул экс-министр. — А знаете ли, кто напитал ядом этого калкана?
— Да. Знаю, — отвечал король. — Но не говорите так громко. У этой твари ужасно тонкий слух.
— О! Тут бояться не приходится! Я только что видел, как эта, как вы изволили выразиться, тварь прошла по двору, направляясь в покои королевы.
— Вы ви… дели, как она шла по двору?! — спросил король и весь побелел от страха. — Вы уверены?
— Вполне.
— Вы видели красную рыбку?
— Какую еще рыбку, сир? Я видел Вашего главного министра Пьеро!
— Пьеро?
— Ну да!.. Вы разве подозревали не его?
— Да, да! — промямлил король, боясь, что Лисицино усомнится в его проницательности. — Но… после того, что произошло перед моим кабинетом вчера, я полагал…
— Что он мертв? О нет! Королева распорядилась иначе!
— Королева? По какому праву королева вмешивается в государственные дела?
— Ха-ха-ха! — засмеялся сеньор Альберти. — Наконец-то и вы! Неужели до сих пор Ваше Величество не знали того, что давно не секрет для самого последнего бродяги в вашем королевстве? Не знали, что королева влюблена в Пьеро и собирается выйти за него замуж?
— Выйти замуж за Пьеро?.. А как же я?
— А вы, сир… Вы должны будете сегодня поужинать отравленным калканом.
— Клянусь бородой! — воскликнул король, чей здравый смысл восставал против клеветы Лисицино. — То, что вы говорите, ужасно! Я не могу этому поверить. У вас имеются доказательства?
— Доказательства! Ха! Вы просите доказательств?
— Разумеется.
— Хорошо. Слушайте и отвечайте… Кто неделю назад перевернул Вашу лодку?
— Да, да! Пьеро! Тут ничего не скажешь! Именно он!
— Очень хорошо. Но он хотя бы оказал вам помощь, когда вы оказались в воде?
— Вы спрашиваете, оказал ли он мне помощь? — проговорил король, силясь припомнить события недельной давности. — Нет, не думаю… Подождите-ка… совсем наоборот… Он набросил на меня сеть, и если бы не случайно появившийся у озера Золотое Сердце, я бы наверняка утонул.
— Итак, вы признаете, что Пьеро хотел вас утопить?
— Я этого не говорил, но…
— Но он накинул сеть на вашу голову и бросился спасать королеву.
При таком сопоставлении фактов в глазах у короля потемнело.
— А! Теперь и вам стало ясно! — воскликнул коварный Лисицино. — Так спешите в покои королевы, куда Пьеро явится с минуты на минуту! Послушайте у дверей хоть немного, и вы узнаете то, что давно известно всем!
Недолго думая, король ринулся вон из кабинета.
В это самое время королева возилась в своей любимой вольере и не заметила, ни как король проник в ее комнату через потайную дверь, ни как сумел спрятать свое грузное тело за толстой бархатной портьерой.