- Что ж, я не прочь, - сказала жена. - Ведь не каждый день в наши места приезжают такие важные гости.
На другой день чуть свет крестьянин с женой и детьми собрались в путь. По дороге только и было разговоров, что про короля и королеву, и никто не заметил, что всю дорогу солнечный луч бежал перед санями (хотя всё небо было обложено низкими тучами), а берёзки кругом покрывались почками и зеленели.
Когда сани въехали на городскую площадь, народу там было уже видимо-невидимо. Все с опаской посматривали на дорогу и тихонько перешёптывались. Говорили, что король и королева остались недовольны своей страной: куда ни приедешь - повсюду снег, холод, пустынные и дикие места.
Король, как ему и полагается, был очень строг. Он сразу решил, что во всём виноват его народ, и собирался как следует всех наказать.
Про королеву рассказывали, что она очень замёрзла и, чтобы согреться, всё время топает ногами.
И вот наконец вдалеке показались королевские сани. Народ так и замер, с трепетом ожидая, что теперь будет.
На площади король приказал кучеру остановиться, чтобы переменить лошадей.
Король сидел, сердито нахмурив брови, а королева горько плакала.
И вдруг король поднял голову, посмотрел по сторонам - туда, сюда - и весело рассмеялся, совсем так, как смеются все люди.
- Взгляните-ка, ваше величество, - обратился он к королеве, - как приветливо светит солнце! Право, здесь не так уж плохо… Мне почему-то даже стало весело.
- Это, наверно, потому, что вы изволили хорошо позавтракать, - сказала королева. - Впрочем, мне тоже стало как будто веселее.
- Это, вероятно, потому, что ваше величество хорошо выспались, - сказал король. - Но, однако, эта пустынная страна очень красива! Взгляните, как ярко освещает солнце вон те две сосны, что виднеются вдалеке. Положительно, это прелестное место! Я прикажу построить здесь дворец.
- Да-да, непременно надо построить здесь дворец, - согласилась королева и даже на минуту перестала топать ногами. - Вообще здесь совсем не плохой климат. Посмотрите-ка - середина зимы, а деревья и кусты покрываются зелёными листьями, как в мае. Это прямо невероятно!
Но ничего невероятного в этом не было. Просто Сильвестр и Сильвия взобрались на изгородь, чтобы лучше разглядеть короля и королеву. Сильвестр вертелся во все стороны - поэтому солнце так и сияло вокруг; а Сильвия болтала, ни на минуту не закрывая рта, - поэтому даже сухие жерди старой изгороди покрылись свежей листвой.
- Что это за милые дети? - спросила королева, взглянув на Сильвестра и Сильвию. - Пусть они подойдут ко мне.
Сильвестр и Сильвия никогда раньше не имели дела с коронованными особами, поэтому они смело подошли к королю и королеве.
- Послушайте, - сказала королева, - вы мне очень нравитесь. Когда я смотрю на вас, мне становится веселее и даже как будто теплее. Хотите жить у меня во дворце? Я прикажу нарядить вас в бархат и золото, вы будете есть на хрустальных тарелках и пить из серебряных стаканов. Ну что, согласны?
- Благодарим вас, ваше величество, - сказала Сильвия, - но мы лучше останемся дома с отцом и матерью.
- Кроме того, во дворце мы будем скучать без наших друзей, - сказал Сильвестр.
- А нельзя ли их тоже взять во дворец? - спросила королева. Она была в отличном расположении духа и нисколько не сердилась, что ей возражают.
- Нет, это невозможно, - ответили Сильвестр и Сильвия. - Они растут в лесу. Одного зовут Подопринебо, а другого - Зацепитучу…
- Что только не придёт в голову детям! - воскликнули в один голос король и королева и при этом так дружно рассмеялись, что даже королевские сани запрыгали на месте.
Король приказал распрягать лошадей, а каменщики и плотники принялись сейчас же строить новый .дворец.
Как ни странно, на этот раз король и королева бы-ли ко всем добры и милостивы. Они никого не наказали и даже распорядились, чтобы их казначей роздал всем по золотой монете. А Сильвестр и Сильвия получили вдобавок королевский крендель, который испёк сам королевский булочник. Крендель был такой большой, что четвёрка королевских коней везла его на отдельных санях.
Сильвестр и Сильвия угостили кренделем всех детей, которые были на площади, и всё-таки остался ещё такой большой кусок, что их лошадёнка едва дотащила его до дому.