— Хамбаба или как тебя звать, милый врач, — сказал Тиули-Кос, — смотри-ка на то отверстие в стене! Там каждая из моих рабынь высунет руку, и ты сможешь тогда исследовать: болен или здоров пульс.
Мустафа мог возражать что угодно, — ему не дали видеть рабынь, но Тиули согласился всякий раз говорить ему, как они обыкновенно чувствовали себя прежде. Затем Тиули вынул из-за пояса длинную записку и громким голосом начал поодиночке вызывать своих рабынь, после чего из стены каждый раз высовывалась рука и врач исследовал пульс.
Было прочитано уже шесть имен, и все были объявлены здоровыми. Седьмою Тиули назвал Фатьму, и из-за стены выскользнула маленькая, белая ручка. Дрожа от радости, Мустафа схватил эту руку и с значительной миной объявил ее серьезно больной. Тиули сделался очень озабоченным и велел своему мудрому Хакаманкабудибабе скорее приготовить для нее лекарство. Врач вышел и написал на маленькой записке:
«Фатьма! Я спасу тебя, если ты решишься принять лекарство, которое на два дня сделает тебя мертвой. Я владею средством опять привести тебя к жизни. Если ты хочешь, то скажи только, что питье не помогло, и это будет для меня знаком, что ты на мой план соглашаешься».
Вскоре он вернулся в комнату, где его ожидал Тиули. Он принес с собой безвредное питье, еще раз пощупал у больной Фатьмы пульс и в то же время сунул ей под браслет записку, а питье подал ей через отверстие в стене. Тиули, казалось, был очень озабочен за Фатьму и осмотр остальных рабынь отложил до более удобного времени. Когда он вместе с Мустафой покинул комнату, то сказал печальным тоном:
— Хадибаба, скажи откровенно, что ты думаешь о болезни Фатьмы?
Хакаманкабудибаба отвечал с глубоким вздохом:
— Ах, господин, да дарует тебе Пророк утешение! У нее изнурительная лихорадка, которая может, пожалуй, отправить ее на тот свет.
Тогда Тиули разразился гневом:
— Что ты говоришь, проклятая собака, а не врач? Она, за которую я дал две тысячи золотых, должна умереть, как корова? Знай, что если ты не спасешь ее, то я отрублю тебе голову!
Мой брат заметил, что сделал глупость, и опять подал Тиули надежду. Когда они еще говорили так, из сераля пришел черный раб сказать врачу, что питье не помогло.
— Употреби все свое искусство, Хакамдабабельба, или как ты подписываешься, я заплачу тебе, что ты захочешь! — кричал Тиули-Кос, почти воя от страха потерять со смертью рабыни столько золота.
— Я дам ей настойку, которая избавит ее от всякого недуга, — отвечал мнимый врач.
— Да! да! дай ей скорее настойку! — рыдал старый Тиули.
Обрадованный Мустафа принес свой усыпляющий напиток. Отдав его черному рабу и показав, сколько нужно принять сразу, он пошел к Тиули сказать, что ему надо набрать у озера еще некоторых целебных трав, и поспешил за ворота. У озера, которое было недалеко от замка, он снял свою фальшивую одежду и бросил ее в воду, так что она забавно поплыла, а сам спрятался в кустах, дождался там ночи и тогда пробрался в склеп при замке Тиули.
Не прошло, вероятно, и часа, как Мустафы не было в замке, когда Тиули принесли ужасное известие, что его рабыня Фатьма находится при смерти. Он послал на озеро, чтобы скорей привести врача, но его посланные вернулись одни и рассказали ему, что бедный врач упал в воду и утонул — видно, как его черный плащ плавает посредине озера, а по временам из воды показывается его почтенная борода. Когда Тиули не видел уж никакого спасения, он стал проклинать себя и весь свет, рвать на себе бороду и биться головой об стену. Но все это не могло помочь, и Фатьма скоро испустила дух на руках остальных женщин. Услыхав известие о ее смерти, Тиули приказал скорее сделать гроб, потому что не мог выносить в доме покойника, и велел отнести труп в склеп. Носильщики принесли туда гроб, поскорее опустили его и убежали, потому что услыхали стоны и вздохи в других гробах.
Мустафа, спрятавшийся за гробами и оттуда обративший в бегство носильщиков гроба, вышел и зажег лампу, которую с этой целью принес с собой. Затем он вынул пузырек, содержавший пробуждающее лекарство, и поднял крышку с гроба Фатьмы. Но какой ужас охватил его, когда при свете лампы ему показались совершенно незнакомые черты лица! В гробу лежала не сестра моя и не Зораида, а совершенно другая. Ему нужно было много времени, чтобы опомниться от нового удара судьбы. Наконец сострадание превозмогло его гнев. Он открыл свой пузырек и влил мертвой лекарство. Она вздохнула, открыла глаза и, казалось, долго раздумывала, где она. Наконец она вспомнила случившееся, встала из гроба и бросилась к ногам Мустафы.
— Как мне благодарить тебя, доброе существо, — воскликнула она, — за то, что ты освободил меня из моего ужасного плена!
Мустафа прервал ее изъявления благодарности вопросом, как же это произошло, что спасена она, а не его сестра Фатьма. Она изумленно посмотрела на него.
— Только теперь мне становится ясным мое спасение, которое прежде мне было непонятно, — отвечала она. — Знай, что в том замке меня звали Фатьмой и мне ты отдал и свою записку, и спасительное питье.
Мой брат потребовал у спасенной рабыни дать ему сведения о его сестре и Зораиде и узнал, что обе они находятся в замке, но, по обыкновению Тиули, получили другие имена: теперь их зовут Мирза и Нурмагаль. Когда Фатьма, спасенная рабыня, увидела, что мой брат так поражен этой ошибкой, она стала ободрять его и обещала сказать ему средство, как можно все-таки спасти обеих девушек. Ободренный этой мыслью, Мустафа возымел новую надежду. Он попросил Фатьму назвать ему это средство, и она сказала:
— Хотя я только пять месяцев была рабыней Тиули, однако с самого начала думала о спасении, но для меня одной оно было слишком трудно. На внутреннем дворе замка ты, вероятно, заметил фонтан, который выбрасывает воду из десяти труб. Этот фонтан бросился мне в глаза, я вспомнила, что в доме своего отца я видела такой же, к которому вода притекала через обширный водопровод. Чтобы узнать, так же ли построен этот фонтан, я однажды стала расхваливать перед Тиули его великолепие и спросила, кто его строил. «Я сам построил его, — отвечал он, — и то, что ты видишь здесь, еще пустяки: вода течет сюда из ручья по крайней мере за тысячу шагов и проходит по сводчатому водопроводу высотой по меньшей мере в человеческий рост; и все это я сам устроил». Услышав это, я часто стала желать только на одно мгновение иметь мужскую силу, чтобы вынуть камень из стенки фонтана, — тогда я могла бы бежать куда захотела. Я укажу тебе этот водопровод; через него ты сможешь проникнуть ночью в замок и освободить тех рабынь. Но ты должен иметь с собой по крайней мере еще двух человек, чтобы осилить рабов, которые ночью стерегут сераль.
Так говорила Фатьма, а мой брат Мустафа, хотя уже дважды обманывался в своих надеждах, еще раз собрался с духом и надеялся с помощью Аллаха привести в исполнение план рабыни. Он обещал ей позаботиться о ее дальнейшем отъезде на родину, если она поможет ему проникнуть в замок. Но его заботила еще одна мысль: откуда достать двух или трех верных помощников. Тогда он вспомнил кинжал Орбазана и данное им обещание поспешить к нему на помощь когда будет нужно; поэтому он вместе с Фатьмой вышел из склепа, чтобы отыскать знаменитого разбойника.
В том самом городе, где он превратился во врача, он на последние деньги купил коня и поселил Фатьму у одной бедной женщины в предместье. Сам он поспешил к тем горам, где в первый раз встретил Орбазана, и через три дня приехал туда. Скоро он опять нашел те палатки и неожиданно вошел к Орбазану, который дружески приветствовал его. Мустафа рассказал ему о своих неудавшихся попытках, причем суровый Орбазан иногда не мог удержаться от смеха, особенно когда представлял себе врача Хакаманкабудибабу. Но изменой карлика он был взбешен и поклялся собственноручно повесить его, где бы ни нашел его. А моему брату он обещал быть готовым на помощь тотчас же, как только он подкрепится после пути. Поэтому на ночь Мустафа опять остался в палатке Орбазана, а с первой утренней зарей они выехали, и Орбазан взял с собой трех человек из своих самых храбрых людей, на хороших лошадях и хорошо вооруженных. Они поехали быстро и через два дня прибыли в тот маленький город, где Мустафа оставил спасенную Фатьму. Оттуда они вместе с ней поехали дальше к небольшому лесу, откуда на незначительном расстоянии можно было видеть замок Тиули; там они расположились, чтобы дождаться ночи. Как только стемнело, они, по указаниям Фатьмы, стали красться к ручью, где начинался водопровод, и скоро нашли его. Здесь они оставили Фатьму и одного слугу с конями и приготовились спускаться. Но прежде чем они спустились, Фатьма еще раз подробно повторила им, что через фонтан они придут на внутренний двор замка, там направо и налево в углу две башни, и за шестой дверью, считая от башни направо, находятся Фатьма и Зораида, охраняемые двумя черными рабами. Запасшись оружием и ломами, Мустафа, Орбазан и двое других разбойников спустились в водопровод; хотя они почти до пояса погрузились в воду, но тем не менее бодро пошли вперед. Через полчаса они пришли к самому фонтану и тотчас же взялись за свои ломы. Стена была толстая и крепкая, но не могла долго противостоять соединенным силам четырех человек. Скоро они пробили отверстие, достаточно большое, чтобы можно было удобно пролезть. Сперва пролез Орбазан и помог пролезть другим. Когда все они были на дворе, они стали осматривать находившуюся перед ними сторону замка, чтобы разыскать описанную дверь. Но они не были согласны, какая это дверь, потому что, считая от правой башни к левой, нашли заделанную дверь и не знали, пропускала ее Фатьма или тоже считала. Но Орбазан не стал долго раздумывать.