При этих словах Никола охватил страх.
— Господи Иисусе! — воскликнул он. — Дружище, помоги мне выпутаться из этой неприятности; ты все знаешь в этом краю, который я покинул пятнадцать лет тому назад, а значит, ты сумеешь лучше постоять за себя, чем я. Дай-ка мне твоего гуся, а сам возьми мою свинью.
— Черт возьми! — отозвался парень. — Я ввязываюсь в опасное дело. Да что поделаешь, не могу же я оставить товарища в беде.
И, вручив гуся Никола, он взял свинью за поводок и поспешил уйти с ней на окольную дорогу.
Никола продолжил свой путь, избавившись от своих страхов и с радостью неся под мышкой свое новое приобретение.
"Если хорошенько поразмыслить, — говорил он себе, — то получается, что я не только избавился от своих страхов, но еще и совершил отличную сделку. Прежде всего, теперь у меня есть гусь; скоро он превратится в отличное жаркое и при зажаривании даст мне столько жира, что три месяца будет чем намазывать хлеб, не говоря уж о белых перьях, которыми я набью отличную подушку и уже завтра вечером усну на ней без всяких убаюкиваний. Уж кто-кто, а моя матушка будет довольна: она ведь так любит гусей!"
Только он подумал об этом, как оказался бок о бок с человеком, из руки которого свисал какой-то предмет, завернутый в платок.
Этот предмет то и дело дергался, раскачивая узелок, и потому было ясно, что в платке находится живое существо и что оно весьма сожалеет об утраченной свободе.
— Что это у вас там, приятель? — поинтересовался Никола.
— Где это — там? — переспросил путник.
— В вашем платке.
— A-а, пустяк, — со смехом ответил попутчик Никола.
Затем, оглядевшись вокруг, чтобы никто его не подслушал, он уточнил:
— Это куропатка, которуя я только что поймал в силок; правда, я успел как раз вовремя, чтобы взять ее живой. А вы что несете?
— Да вы сами видите, это гусь, и, надеюсь, отличный.
И с чувством гордости за своего гуся, Никола показал его браконьеру.
Тот с презрительным видом посмотрел на гуся, взял его и обнюхал.
— Гм! — произнес он. — И когда вы собираетесь его съесть?
— Завтра вечером, когда встречусь с моей матушкой.
— Вот будет удовольствие! — рассмеялся браконьер.
— Я и в самом деле надеюсь получить удовольствие. Но почему вы смеетесь?
— Да потому что ваш гусь годится только сегодня на ужин, да и то при условии, что вам по вкусу гуси с душком.
— Черт побери, вы так думаете? — забеспокоился Никола.
— Дружище, то, что я сейчас вам скажу, поможет вам в жизни: когда покупают гуся, его покупают живым; забивают же его, когда хотят, а едят, когда надо; поверьте мне, если вы хотите извлечь из вашего гуся хоть какую-то пользу, попросите зажарить его в первой же попавшейся на вашем пути харчевне и съешьте его до последнего кусочка.
— Нет, — сказал Никола, — сделаем лучше, возьмите моего дохлого гуся и дайте мне вашу живую куропатку: я забью ее завтра утром и ее можно будет с удовольствием съесть завтра вечером.
— Кто-нибудь другой отказал бы тебе; но я добрый человек; хотя моя куропатка живая, а твой гусь дохлый, я отдаю ее тебе за гуся, не требуя никакой придачи.
Никола взял куропатку, завернул ее в свой платок, завязал четыре его уголка и, спеша попасть домой как можно раньше, расстался с попутчиком, предоставив ему возможность зажарить в харчевне гуся, а сам продолжил свой путь через деревню.
На окраине деревни он увидел точильщика.
Затачивая ножи и ножницы, тот напевал первый куплет песенки, которую знал и Никола.
Никола остановился и стал петь второй куплет.
Точильщик пропел третий.
— Что ж! — сказал Никола. — Раз вы веселы, значит, вы довольны.
— Ей-Богу, так оно и есть! — откликнулся точильщик. — Дела идут хорошо, и всякий раз, когда я запускаю круг, мне перепадает серебряная монетка. Но что это дергается в вашем платке?
— Это живая куропатка.
— Ах, вот как!.. И где вы ее поймали?
— Я ее не поймал, я ее выменял за гуся.
— А гуся?
— Гуся я получил, отдав за него свинью.
— А свинью?
— За свинью я отдал корову.
— А корову?
— Я выменял корову за лошадь.
— А лошадь?
— За лошадь я отдал слиток золота.
— А откуда слиток золота?
— Это плата за мои семь лет работы.
— Черт побери, вы всегда умели выпутаться из затруднения!
— Да, до сих пор дела мои шли очень неплохо; однако, когда я вернусь к матери, мне понадобится ремесло вроде вашего.
— И правда, ремесло у меня отличное.
— А трудное оно?
— Да вы сами видите: нужно только вращать точильный круг и прижимать к нему ножи или ножницы, которые хочешь заточить.
— Да, но для этого нужен камень.
— Да вот, пожалуйста, — сказал точильщик, подтолкнув ногой старый точильный круг, — этот камень принес денег больше, чем весит сам, а весит он немало!
— Наверное, дорого стоит такой камень, как этот?
— Да, немало! — подтвердил точильщик. — Но я человек добрый: дайте мне вашу куропатку, а я дам вам мой точильный круг. Это вас устроит?
— Еще бы! Что за вопрос?! — воскликнул Никола. — Ведь всякий раз, когда я запущу круг, я получу денежки; так о чем мне теперь беспокоиться?
И он отдал точильщику свою куропатку, а сам взял старый точильный круг, лежавший среди всякого мусора.
Когда он уходил с камнем под мышкой, сердце его было полно радости, а глаза победно сияли.
"Похоже, я родился в рубашке! — говорил себе Никола. — Стоит мне чего-нибудь пожелать — и мое желание исполняется!"
Но как бы там ни было, он находился в пути с раннего утра и, прошагав с тяжелым точильным кругом одно или два льё, почувствовал страшную усталость; его мучил и голод, поскольку утром он съел весь свой дневной запас провизии — так сильно он обрадовался, обменяв, как мы помним, лошадь на корову! Под конец его охватила такая усталость, что он был вынужден остановиться; точильный круг тяготил его все больше и больше, словно камень тяжелел по мере того, как силы бедняги убывали.
Передвигаясь, словно черепаха, он добрался до родника, где бурлила настолько прозрачная вода, что в ней отражалось небо; то был источник, в котором нельзя было увидеть дна.
— Ну и ну! — воскликнул Никола. — Сказано же, что удача будет со мной до конца! В ту минуту, когда я уже умирал от жажды, рядом оказался родник!
И, положив свой точильный круг на краю источника, Никола лег на живот и минут пять утолял свою жажду.
Но, поднимаясь с колен, он поскользнулся; пытаясь ухватиться за точильный круг, чтобы удержаться, он его толкнул; камень упал в воду и исчез в глубине источника.
Какую-то минуту оставаясь на коленях, чтобы произнести благодарственную молитву, Никола сказал:
— Воистину, Господь Бог на деле выказал свою доброту, избавив меня от этого тяжелого и противного камня и не дав мне повода хоть в чем-нибудь упрекнуть самого себя.
И, освободившись от всякого бремени, с пустыми руками и пустыми карманами, но с радостным сердцем, он почти бегом продолжил свой путь к родному дому.
ТЩЕСЛАВНЫЙ МЯЧИК И РАССУДИТЕЛЬНЫЙ ВОЛЧОК
Все вы знаете, что такое мячик, мои дорогие маленькие друзья, ибо у меня нет сомнений, что вы уже научились бросать его об стенку и играть им в пятнашки.
Все вы знаете, что такое волчок, этот конус с круглой шляпкой, который вы заставляете сильными ударами ремешков бежать и кружиться перед вами.
Обсудив заранее два этих важных вопроса, я расскажу вам историю, случившуюся с мячиком и волчком.
Это было в те далекие времена, когда еще не умели делать мячики ни из эластика, ни из каучука, а изготовляли их из пробковой коры…
Что же касается волчка, то развитие науки не коснулось его: то, что были изобретены электричество, паровой двигатель и телеграф, ничего не изменило ни в его форме, ни в его материале.