В то же мгновение ее пронзила такая боль, словно меч рассек пополам ее тело, и она упала без чувств.
Когда морская дева пришла в себя, солнце как раз взошло на востоке и сияло на небе, как огненное око. Она испытывала жгучую муку, которую не смогла бы вынести, если бы, подняв глаза, не увидела перед собой юного принца. Он не сводил с нее своих черных, как гагаты, глаз, и во взгляде его было столько влюбленности, что он проник до глубины ее души и ей пришлось опустить глаза. И только теперь русалочка заметила, что рыбьего хвоста у нее больше нет, зато есть редкостной красоты ножки с прелестными маленькими ступнями, каких никогда не бывает у девушек на земле. Правда, в то же время она увидела свою наготу и поспешила закутаться в свои густые волосы, словно в легкий покров.
Принц спросил, кто она такая и как она здесь оказалась, но она, не имея возможности ответить юноше, только смотрела на него своими огромными темно-синими глазами и смотрела с такой нежностью, что ошибиться на этот счет было невозможно, даже если бы она при этом не приложила свою руку к сердцу.
Тогда принц взял русалочку за руку и привел ее в свой дворец: как и предсказывала колдунья, девушке при каждом ее шаге казалось, что она ступает по острым пикам и отточенным ножам; но, сколь ни велика была ее боль, русалочка с радостью ее претерпевала и под руку с принцем ступала так легко, будто то была не девушка, а колеблющийся дымок, так что глядевшие на нее восхищались этой изящной плавной походкой.
Ее облачили в великолепные одежды из шелка и атласа, и она оказалась самой прекрасной среди девушек, окружавших принца. Но она была немой и не могла больше ни говорить, ни петь. Между тем в зал вошли красивые рабыни, купленные в самых разных странах, и стали петь перед юным принцем, королем и королевой. Одна из них пела лучше, чем другие, и юный принц аплодировал и улыбался ей. Эти аплодисменты и улыбка сильно уязвили юную русалку, ведь она спела бы еще лучше, если бы не отдала свой голос морской колдунье.
И бедняжка с грустью подумала:
"О, если бы он знал, что я навсегда отдала мой чудесный голос только ради того, чтобы быть рядом с ним!"
Кончив петь, рабыни стали исполнять прелестные танцы под аккомпанемент превосходного оркестра; и тогда русалочка поднялась со своего места, ведь она, как вы помните, танцевала так же хорошо, как пела. Она встала на пуанты и заскользила по паркету с легкостью и изяществом, какие были неведомы людям; с каждым движением незнакомки все ярче открывалась ее красота, а глаза ее говорили сердцу столь же красноречиво, как говорил бы ее голос, и куда выразительнее, чем пение рабынь.
Все присутствующие были просто очарованы ею, в особенности восторгался юный принц, называвший ее своим маленьким найденышем, и, ободренная похвалами того, кого она любила, русалочка танцевала все лучше и лучше, несмотря на то, что при каждом прикосновении ее ног к паркету ей казалось, что тонкие острия впиваются в ее плоть. Когда балет завершился, принц велел ей всегда оставаться рядом с ним, и она получила разрешение спать перед его дверью, расположившись на бархатной подушке.
И поскольку день ото дня принц все сильней и сильней привязывался к русалочке, он, дабы она могла сопровождать его верхом на лошади, велел сшить ей мужской наряд. И они вдвоем скакали по лесам, полным утренней свежести или вечерних ароматов. Нижние ветви деревьев ласкали плечи проезжающих всадников, а птицы щебетали над их головами, играя в зеленой листве. Русалочка поднималась вместе с принцем на самые высокие горы и, хотя из ее нежных ножек кровь сочилась так обильно, что оставляла за девушкой красный след, она с улыбкой шла за принцем до самых вершин, откуда они видели, как под их ногами проплывают облака, словно птичьи стаи, улетающие в чужие края.
Зато ночью, когда все придворные принца уже спали, русалочка выходила из дворца, спускалась по мраморной лестнице, легкая и безмолвная, словно призрак, и освежала свои пылавшие, как в огне, ноги в прохладной морской воде.
Тогда она думала о тех, кто живет в глубинах океана.
Однажды ночью, по своему обыкновению держась за руки, ее сестры поднялись на поверхность моря; скользя по волнам, они плыли к ней и печально пели. Юная принцесса подала им знак, и они узнали ее. Тогда они приблизились к мраморной лестнице, расселись вокруг сестры и поведали ей, как все они опечалены. С тех пор они каждую ночь приплывали сюда и каждую ночь, пока принц спал, русалочка выходила на берег моря.
Однажды она увидела издали свою старую бабушку, вот уже много лет не поднимавшуюся на поверхность воды. Рядом с ней был и морской король с короной на голове. Они простирали руки к русалочке, но, как ни звала она их жестами к себе, не хотели приблизиться к берегу.
Между тем день ото дня морская принцесса становилась все дороже юному принцу; правда, любил он ее совсем не так, как любят жену или возлюбленную, а так, как любят доброе и милое дитя; так что ему и в голову не приходило жениться на ней, а ведь ей необходимо было стать его женой, поскольку, если это не удастся, она навсегда распрощается с бессмертной душой и в день свадьбы юного принца с другой девушкой превратится в пену и будет качаться на волнах.
"Неужели ты не предпочитаешь меня всем другим красавицам?" — казалось, вопрошали юношу прекрасные глаза морской принцессы, когда он сжимал ее в объятиях и целовал в лоб, чистый и гладкий как мрамор.
И взгляд девушки был так выразителен, что юный принц не мог его не понять.
— Да, — признавался он ей, — ты мне милее всех молодых рабынь, что меня окружают, ведь у тебя самое благородное сердце, ты мне предана, как никто другой, и к тому же ты напоминаешь мне одну красивую девушку, которую я увидел однажды и, наверное, никогда уже не увижу. Я совершал тогда прогулку на яхте. В разгар празднества на нас налетел ураган, судно затонуло, а меня выбросило на берег неподалеку от священного храма, где служило несколько девушек. Самая юная, самая красивая из них нашла меня на берегу и привела в чувство. Я видел ее будто во сне, поскольку глаза мои открывались, чтобы тут же снова закрыться. Что с ней теперь, я не знаю. Она и есть та единственная, какую я мог бы полюбить и какую мне никогда не доведется любить на этом свете. Но ты, дорогая моя крошка, похожа на нее и живешь в моем сердце как тень ее образа, а потому я с тобой никогда не расстанусь.
Но это обещание, в котором чувствовалась не столько любовь, сколько дружба, было далеко не тем, о чем мечтала русалочка, а мечтала она о том, чтобы принц вложил свою ладонь в ее руку, взял ее в жены в присутствии священника и отдал ей предпочтение перед своим отцом и своей матерью.
Поэтому она думала:
"Увы, он и не догадывается, что это я спасла ему жизнь. Он не знает, что это я несла его, борясь с волнами и поднимая его голову над водой, что это я положила его на берегу там, где трава самая мягкая, а мох — самый густой, что я видела храм и вышедшую оттуда девушку и что я, терзаемая ревностью, спряталась в пене волн, в то время как девушка, которую он предпочел мне, тщетно пыталась вернуть его к жизни, которую я ему сохранила".
И русалочка, не имея никакой возможности заговорить, только вздыхала со слезами на глазах.
— Та, которую он любит, наверное, принадлежит священному храму; наверно, она дала обет безбрачия, обособивший ее от мира, и принц уже никогда ее не увидит; я же всегда рядом с ним, я вижу его каждый день и, если не говорить о счастье быть им любимой, любить его — это самое большое счастье.
Так дни текли за днями, и морская принцесса достигла своего восемнадцатилетия.
Принцу же исполнилось двадцать пять.
IV
Но вот однажды утром распространился слух, что принц собирается взять в жены дочь короля соседнего острова, и вскоре этот слух подтвердился, поскольку в гавани начали снаряжать великолепное судно. Правда, люди плохо осведомленные — или же, быть может, слишком хорошо осведомленные — говорили, что принц намеревается совершить не более чем увеселительное путешествие. Но на самом деле глухая молва упорно твердила, что подлинная цель этой поездки — брачный союз принца с дочерью соседнего короля.