Креаций прошел в подземелье незамеченным и очутился в зале. Потолок того зала был из халцедона, стены из хризобериллия, а изумрудный пол казался зеленым озером посреди сверкающих скал. Потом он увидел дверь сокровищницы, а перед нею черную членистоногую машину о восьми ногах. Воздух над ней так и выгибался хребтом, будто волна расплавленного стекла.
— Скажи мне, — заговорила машина, — что это за место, — нет там ни стен, ни решеток, а выйти оттуда никто не может?
— Это место — Космос, — ответил конструктор.
Зашаталась машина и упала на изумрудные плиты с таким грохотом, будто кто-то перерезал часовую цепь, и гири покатились по хрусталю.
Креаций перешагнул через нее, достал пурпурную искру и подошел к двери сокровищницы, сделанной из титана. Выпустил он искру, та закружилась светлячком, нырнула в замочную скважину. Через минуту оттуда вылез белый язычок. Креаций взял его легонько, потянул и извлек трепещущий пучок не то стебельков, не то струн. Посмотрел на них и прочитал, что там было написано…
«Хороший мастер служил Бискаляру, — подумал он, — раз сумел снабдить сокровищницу атомным замком».
И действительно, сокровищница отпиралась не простым ключом, а атомным облачком. Если вдунуть такое облачко в замочную скважину, атомы редчайших элементов — гафния, технеция, ниобия и циркония — в определенной последовательности вращая рычаги, сдвинут силой электрического тока гигантские засовы.
Конструктор выбрался потихоньку из подземелья, ушел за город и стал при свете звезд собирать нужные ему атомы.
— Вот у меня уже есть шестьдесят миллионов ниобиевых, — подсчитал он за час до рассвета, — миллиард и семь штук циркониевых, вот сто шестнадцать гафниевых. Но где же мне взять технеций, если ни одного его атома нет на нашей планете?
Он поглядел на небо, а тут как раз заря занялась, предвещая восход солнца. И улыбнулся конструктор, вспомнив, что атомы технеция есть на Солнце. Хитрый Бискаляр укрыл ключ к своей сокровищнице в солнечной звезде!
Достал Креаций из своей шкатулки невидимую искру (а была она из самого жесткого излучения) и выпустил ее с открытой ладони навстречу восходившему Солнцу. Искорка зашипела и исчезла. Не прошло и пятнадцати минут, как затрепетал воздух, потому что атомы технеция несли в себе нестерпимый солнечный жар. Конструктор поймал их, будто жужжащих пчел, закрыл вместе с остальными в шкатулку и направился ко дворцу, так как время было уже на исходе.
Туман все еще стлался по земле, и стража не заметила, как он вбежал в подземелье и вдунул в замок газовый ключ. Креаций услышал, как защелкали поочередно дверные рычаги, но сама дверь не шелохнулась.
— А не ошиблась ли ты, искорка? Это же мне головы может стоить! — сказал Креаций и сердито ударил кулаком по двери.
И тут последний атом технеция, который еще не совсем остыл и из-за этого чуть не сбился с пути, наконец повернул упрямый рычаг. Дверь сокровищницы — а была она толщины такой же, как и ширины, — тихо открылась.
Креаций вбежал в первую комнату, зеленую, так как стены ее были изумрудные. Прошел другую — небесно-голубую от сапфиров, и третью — бриллиантовую, где глаза кололо радужными шипами, и, наконец, очутился в зале, белом, как снег. Здесь он увидел алмазное яйцо, но сила излучения тут же помутила его рассудок. Сжавшись, он опустился на колени у порога и только теперь понял все коварство Бискаляра.
Креаций торопливо посыпал наугад серые и черные искры, а те превратились в пушистую стену и окружили его. Так он подошел к бриллиантовому яйцу. Схватил радиевый шар и выбрался из подземелья, окруженный мохнатой тучей искр.
Большие городские часы как раз начали бить двенадцать, и Бискаляр уже руки потирал при мысли о том, как он будет волочить магнитами посмеявшегося над ним Креация.
Но вдруг послышались гулкие шаги, и во дворец ворвался ослепительный свет — это Креаций вошел в тронный зал и бросил на пол радиевый шар. Покатился шар к подножию трона, и на его пути тускнел блеск драгоценностей и сверкающие стены меркли от излучения.
Задрожал король, вскочил, спрятался за спинкой своего кресла. Сорок сильнейших электрыцарей, прикрываясь свинцовыми щитами, на четвереньках стали медленно подбираться к шару, обжигающему все вокруг, и, подталкивая копьями, потихоньку выкатили его из тронного зала.
Пришлось королю Бискаляру признать, что Креаций выполнил задание. Но гнев, преисполнивший сердце короля, уже не имел предела.