-О как. А мне что делать?- проговорила Джесс.
Взглянув вниз, она поболтала ногами над пропастью, дно которой застилал туман, густотой не уступающий облакам над её головой. Таинственный белый пар клубился и не позволял определить какое там дно или хотя бы на какой примерно высоте она сидит. «Ну,- с неприятным холодком в груди и животе подумала Джесс.- если я неверно её поняла, то скоро узнаю» Девушка оглянулась на лес, но темная густая чаща ответов вроде не таила. Поднявшись, Джесс встала спиной к пропасти, зажмурилась.
-Ну, не все же сразу такие умные и храбрые и избранные. Есть тупицы вроде меня. Правда они скорее всего не только трусливые, но и мертвые.- пробормотала девушка скороговоркой и, плотно обняв себя руками, полетела спиной вниз, в пропасть.
Пока она падала в густом клубящемся тумане, девушка успела проклясть все на свете, включая свою «сообразительность», попрощаться с жизнью, запаниковать, успокоиться и — раскинуть руки, будто в полете. И только тогда она замедлила своё падение и, вздрогнув, проснулась.
Валентин уже не спал, а внимательно щурился на неё в мягком полумраке спальни.
-Добро пожаловать. Страшно только первые пару раз.- с улыбкой произнес он.
Кинув на него жалобный взгляд, Джесс выразительно вздохнула.
-Иди сюда.- он уже в привычном для них обоих жесте раскинул руки, и дождавшись, пока она устроится рядом, спросил.- О чем говорили?
-О книге Ариадны, о том, что она за огнемёт и о том, что мне бы запросить помощи у тебя по поводу того, что я очень за всё переживаю и уже никак не могу расслабиться.-ответила девушка.
-Все-таки убедила, что толку это скрывать нет?- он усмехнулся.- Я тебе открою секрет, мы все нервничаем. Нас всех посещают и мысли идти и рисковать в одиночку, и о том, что это может оказаться последнее наше дело. Но ведь даже если кто-то из нас сейчас решит действовать в одиночку — другие не отступятся, сейчас это задело всех нас, и эффективнее будет помогать друг другу, а не множить риски. А что до волнения… А если это и правда последние наши дни, ты бы действительно хотела, чтобы они были наполнены тоской и тягостными предчувствиями?
-Нет…- помотала головой Джесс.
-Так не наполняй их ими.- просто улыбнулся эксперт по Руинам.- Наполняй их только тем, чем хочешь. Что хочешь запомнить обо всем этом? Тревогу ли? Или то как вчера учили Лейтенанта есть палочками для китайской еды?
Джесс рассмеялась, вспомнив, как сосредоточенно вчера этот бывший сотрудник прокуратуры, помнящий ещё советскую закалку, гипнотизировал взглядом тонкие палочки в неловких грубых пальцах, вспоминая свой опыт попыток зашить дочке платье на утренник и заплести косички. «По крайней мере, они не вертятся, пытаясь укоризненно заглянуть мне в глаза.»- недовольно пробормотал Лейтенант, покраснев от смущения.
-Вот, видишь.- он убрал волосы с её лица.
-А что хотел бы запомнить ты?- прищурилась Джесс. Ей и правда было интересно.- Ты-то наверное ко всему этому уже привык.
-Каждый день в Международный Архив летаю, да-да. На самом деле все то же, что и ты, наверное. Смех, ужасный ресторан экзотической кухни с полуголыми официантами, неожиданное фаейршоу на кухне той забегаловки.- тогда повар, готовящий еду, нечаянно поджег то ли полотенце, то ли стопку бумажных салфеток.- Вас, миледи, я не хочу помнить. Я хочу видеть тебя каждый день, рядом. Вот хочешь, чтобы не забыл — изволь.
-Ах ты ж!- она, на секунду неприятно похолодев, сейчас, смеясь, оттолкнула его на подушку и несколько раз легко ударила своей.
Раздавшийся звонок телефона прервал начинающуюся шутливую драку. С круглыми глазами эксперт по Руинам ответил, и после пары минут разговора, за которые успел лишь сказать «А? Ага. Да. Конечно. Скоро будем», обратился к сидевшей на постели Джесс.
-Ринн кое-что откопал. Сказал, надо видеть. Что только этот тип в пять часов утра там делает!?
*
«14.05.1941
Запись № 34
Клянусь, он боится огня! Не знаю, что возникает в его таинственных мыслях, когда он видит живое пламя, но сегодня Хозяин перешел всякую черту! Дописывая эти строки, я отправляюсь, возможно, в последнюю свою вылазку. Но для начала, товарищи, я должен рассказать о событиях той ночи. Надеюсь, тебе, мой преемник, это поможет. Итак, все началось поздно ночью, когда при свете свечей, чтобы не разбудить мою любимую Арвиль, я упорядочивал заметки сего журнала, поскольку две из них были забрызганы машинным маслом. Я услышал нарастающий шум в моей голове, идущий, казалось бы, из самых глубин земли. Постепенно гул сложился в слова, произнесенные столь страшным голосом, что мужество чуть было не покинуло меня, и конечности отказывались повиноваться. «Огонь, нет, нет, нет, эксперт, эксперт, сюда…». Не знаю, по какому наитию я выбежал из дома к недострою. В одном из окон горел свет, и я обомлел, считая этажи. Пять, клянусь, их было пять! Увы, подбегая к зданию, я был фактически оглушен и обездвижен повторением гула, в этот раз сложившемся в слово «Поздно. Поздно. Поздно.» и лишь когда затих этот голос, и я снова обрел волю к движению, я увидел, как в окне со всех сторон взметнулась тьма, поглощая неверные ответы пламени. И я услышал детские крики. Не теряя ни минуты, я вломился в дом, пробежал наверх. Ручаюсь, я никогда не видел этого этажа…
-Стой.- прервала Джесс Ринна, читавшего страницы дневника пятого эксперта по Руинам.- Это важно. Пол… Пол был чистый! На пятом этаже чистый пол! Только пыльный. И… он был там и когда я была там с Летчиком. На Руинах Случилось такое, что я поднялась на этаж выше, пока мои фотографировались. Я удивилась, что пол чистый, без досок и прочего. И я… я видела только одну открытую дверь. С розовыми обоями и детской кроваткой. Мне стало страшно, и я спустилась вниз, позвать группу. Но когда поднялись вместе, там была лестница сразу на чердак, и никакой комнатки с кроваткой. Я тогда не придала этому значения, ну бывает, показалось. Мы и про Хозяина-то только байки слышали. Ну я и думала, что странно было бы, если бы в большом особняке не было детской. Поэтому, собственно, благополучно забыла. А сейчас вспомнила. Из-за пола.
-Ну, что я могу сказать…- у эксперта был такой вид, будто он услышал ошарашивающе плохие новости.- В Руинах нет и никогда не было детской, Джесс. Я её там не видел ни разу.
-Планировка Руин — непостоянна.- возразила девушка, блеснув очками.- Кто-то мог видеть дверь в подвал, кто-то дверь в детскую. По сути подвал — тоже дополнительный этаж. У Пандоры надо спросить, видела ли она что-то.
-Исключено.- мотнул головой Валентин, набирая, вопреки своим словам, СМС по давно забытому номеру.- Она бы сообщила. Это явно что-то значит. Только вот когда ты зашла с Летчиком, ты видела подвал?
-Ну да.- Джесс пожала плечами.- Я всегда видела эту дверь. Просто абсолютно не хотелось туда идти, и я не акцентировала на ней внимание группы. Еще бы решили, что я шучу и просто всех пугаю, а то бы и пошли туда чего доброго.
-Мне это всё не нравится.- мужчина раздраженно поправил очки.- Так, Ринн, тот ли это этаж, читай, пожалуйста, дальше, а то я уже ни в чем не уверен.- он поджал было тонкие холодные губы, но они тут же снова смягчились: Джесс движением, заметным только для них (по оказии их руки под ворохом записей и листочков оказались рядом), коснулась тыльной стороной своих пальцев тыльной стороны его.
-…Там было прибрано. Я не заметил обломков штукатурки или иного мусора, казалось, именно этот этаж успели сдать прежде, чем стройка замерла. Обои на стенах местами отклеились, будто протек чердак, расположенный над пятым этажом и едва прикрытый крышей. В конце длинного коридора я услышал всхлипывания и поспешил внутрь. Детская комната в светлых тонах, скорее всего, для девочки. Раскачивающаяся кроватка в углу. А на полу — дети. Чумазые, перепуганные, но без повреждений. Они в какой-то кастрюле, поставленной на три кирпича развели огонь, даже постелили на пол газетку, чтобы не испортить паркет. Но угли в кастрюле даже не тлели. Не теряя времени, я вывел оттуда детишек, попутно объясняя, что влезать в чужие дома глупый и небезопасный поступок. Тогда я чувствовал себя героем, спас, спас детишек! Оказались беспризорниками, кое-кто носил западные имена. Умыл, Арвиль накормила их, и по их рассказам я понял, что они ничего не видели. Какое счастье, думал я! Хозяин мог плохо повлиять на их психику одним только своим видом. Но затем мальчик, Алекс, назвавшийся Шурой, сказал, «Жалко только он Джесс утащил…»- Ринн, осекшись, замолчал.