— Нет. Но я ему обязательно скажу, — поспешила добавить Танзи, поймав на себе недоуменные взгляды подруг. — Завтра мне сдавать очередную колонку. Я пошлю её утром, а потом, когда мы с Мартином будем говорить по телефону, все расскажу. Только не хотелось бы одного: давать ему повод трястись надо мной. Он и так уже доконал меня своим вниманием.
— Может, оно тебе только на пользу? — заметила Рина.
— Кто знает. Но ты ведь в курсе, что с ним творится последнее время. Если ему рассказать, он вообразит бог знает что и такое придумает, что невольно взвоешь.
Например, приставит ей круглосуточного телохранителя.
— По крайней мере ты сейчас живёшь здесь, у тётушки, — сказала Сью. — Надеюсь, тут все нашпиговано электроникой.
Танзи кивнула:
— Точно, все по последнему слову техники.
Это была первая фраза за весь разговор, от которой ей почему-то стало легче на душе.
— Погоди, — сказала Сью, словно ей в голову пришла какая-то ценная мысль. — Ты подумала, что этот твой назойливый поклонник мог оказаться в толпе возле радиостанции? Райли к тому моменту уже было известно о нём. Неудивительно, что он держался настороже. Может, именно поэтому он и поехал с тобой на радио? Потому что беспокоился за твою безопасность?
Танзи осталась сидеть в растерянности. Подруга только что, как говорится, попала в самую точку, озвучив то, что не давало ей покоя все утро.
— Ну как я сама не додумалась! Я ведь ему ничего не говорила!
И вновь подруги обменялись недоуменными взглядами.
— Нет-нет, я понимаю! Мне самой странно такое от себя слышать. Но вы не будете против, если сейчас мы займёмся подготовкой к празднику в честь будущего младенца?
Танзи ожидала услышать слова протеста, однако подруги понимающе закивали. Хотя и без особой радости. Танзи понимала, что разговор рано или поздно возникнет снова.
Хотя в принципе какая разница? Теперь, после того как Сью сделала своё предположение, Танзи знала: она не сможет думать ни о чём другом, пока не разгадает этой загадки.
Наконец Сью, бросив на Танзи задумчивый взгляд и вздохнув, вновь заставила себя улыбнуться своей знаменитой улыбкой и переключила внимание на разбросанные у её ног сумки и свёртки. Порывшись в одной из сумок, она извлекла оттуда жёлтый зонтик, украшенный рюшками, и мягкую игрушку — птичку.
— Итак, приступим к делу. Предлагайте ваши идеи, дамы. Аисты, ангелочки или что-то другое?
— Я чувствую себя просто кошмарно. Ни в коем случае не следовало просить её выступить вместо меня, — вздохнула Миллисент. — Ну кто бы мог подумать, что этот тип обнаглеет настолько, что посмеет подойти к ней на благотворительном балу!
— Откуда вам было это знать? — мягко возразил Райли, стараясь успокоить собеседницу. — Даже я и то не сумел предвидеть, что он пойдёт на личный контакт. Я уже объяснял, что самые навязчивые поклонники…
— Чушь! Давайте называть вещи своими именами. Никакой он не поклонник! Неизвестно, что у него в голове.
— Что ж, пожалуй, так, — вынужден был согласиться Райли. — По всей видимости, этот тип преследует её не с самыми благовидными целями.
— О Боже! — воскликнула Миллисент голосом человека, прожившего не один десяток лет, — редкий для неё случай. — Не знаю, может, я совершила большую ошибку, стараясь держать вашу миссию в секрете. Но теперь, как мне кажется, пришло время Танзи точно узнать, что происходит. Хотя должна предупредить заранее, вряд ли она придёт от этого в восторг.
— Да уж, — пробормотал Райли.
— Вы что-то сказали? Райли откашлялся.
— Видите ли, сначала я должен вам кое-что объяснить. Дело в том, что я…
— Говорите громче, мистер Парриш. Я вас потому и наняла, что вы не производите впечатление человека, готового растаять при виде моей внучатой племянницы. Воздыхатели и обожатели мне не нужны.
— Безусловно, мэм, — поддакнул Райли. — Просто вы сами велели мне поддерживать дистанцию, сохранять в секрете, кто я такой. Поэтому когда я прочёл колонку вашей внучатой племянницы — а мне это понадобилось для дальнейшей работы, то подумал, что будет целесообразно придерживаться такой линии поведения, какая бы соответствовала моей должности вашего личного помощника.
— Поясните. Райли вздохнул.
— Вы читаете её колонку, мэм?
— Да, когда есть время.
— Тогда вы должны быть знакомы с её последней теорией.
— Вы имеете в виду рассуждения насчёт волков и всё такое прочее? Ну разумеется! Только, если не ошибаюсь, я уже объяснила вам, что её личная…
— Я знаю. И отлично понимаю необходимость мер предосторожности. — «Мне да не понимать!» — добавил он про себя. — И я подумал, что с моей стороны будет разумно играть по отношению к Танзи роль, скажем так, совершенно лишённую волчьих качеств.
На противоположном конце провода воцарилось молчание, и Райли решил, что получить остаток своего гонорара ему уже не светит.
— Тогда мне показалось, что это единственно правильная линия поведения, и… — Райли не договорил, потому что на том конце линии Миллисент разразилась хохотом. — Мэм?
Но потом на мгновение старушенция успокоилась — не иначе как от смеха у неё перехватило дыхание.
— Ну и ну! Ничего комичнее не слышала за всю свою жизнь! — Она снова расхохоталась. — А вы, я смотрю, большой выдумщик!
— Боюсь, теперь моей выдумке грош цена, раз нужно раскрыть перед ней мои карты.
Но Миллисент лишь снова фыркнула:
— Не сомневаюсь, у вас всё получится.
— Боюсь, как бы она не позвонила мне минут через десять с требованием, чтобы я принёс ей на блюдечке собственную голову.