Ленивый Бурундук
В конце лета эго было. Уже запестрели большие таёжные цветы. Давно поспела малина, издалека стала видна красная смородина. А в кедровых шишках созревали крупные орехи.
Все таёжные жители запасались продуктами на долгую зиму. Красношёрстная Белочка, пробегая по склону бурундуковой горы, увидела вдруг: сидит себе Бурундук спокойно на пеньке и в ус не дует.
— Цок-цок! — удивилась Белочка. — Ты почему в такое страдное время сидишь и дремлешь?
— Ци! — улыбнулся Бурундук. — Когда сильно жарит солнышко, я всегда выхожу из норы и сажусь здесь.
— Цок-чек! Больной что ли?
— Цу! Нет, — ответил Бурундук. — Просто набираюсь тепла, чтобы зимой не мёрзнуть.
— Чек-цок! Какой толк от безделья? — сказала Белочка. — Давай лучше жиру наберёмся. Пойдём вон на тот кедр. Поднимемся на него и полакомимся сочными орехами!
— Фу! Подниматься на такую высоту… — покачал головой Бурундук. — Оттуда как брякнешься и костей не соберёшь.
— Тогда побежим в грибовую долину, покушаем свежих опят.
— Ух! — вздрогнул тяжело полосатый. — Ножки заболят. Чего доброго, ещё споткнусь и изувечу лапки. На всю жизнь хромым останусь.
— Ну, раз так, вон совсем невысокие кусты смородины и малины, покушаем вкусных ягод.
— Ой! — застонал Бурундук. — Надо ягоды брать передними лапками. Попадёт заноза в лапку, заболею.
— Но если так, поищем здесь, около кустов, землянику.
— Ух! Искать… — махнул лапками Бурундук, — глаза надо напрягать, что хорошего, если ослепну… Как тогда этот пенёк найду в жаркие дни?
— Цок-цок, жарко сегодня, — сказала Белочка. — Пойдём к речке, искупаемся.
— Ох, шкурка моя отсыреет, простужусь и слягу. Тогда из норы не смогу выйти.
— А что ты так всего боишься? — наконец спросила Белочка.
— А чтобы не принести горя матери, — сказал Бурундук. — Она у меня старенькая, меня с большим трудом вырастила. Боится всё, чтобы со мной плохого не случилось. Всё она сама делает.
Муравей Кмыс
Совсем недавно такое случилось.
В верховьях Мрас-Су, среди зарослей тальника, на высоком обрыве, большой муравейник стоял. И сейчас там же стоит. Живут в нём большие красноватые муравьи, целый день всё хлопочут и работают. То из лесу соломинки, палочки для постройки волокут, то муравьиных коров — тлей — пасут, го всяких мух-комаров в кладовые тащат.
Все трудятся. Один только муравей — Кмысом его зовут — утром из муравейника выйдет, в кусты завалится и до вечера с боку на бок перекатывается.
Наработаются муравьи, устанут, спать лягут, а лентяй Кмыс в склад заберётся, самое вкусное себе на ужин выберет, поест и тоже спать завалится.
Долго ли так, нет ли, только муравьи, наконец, замечать это стали. Следить начали за Кмысом.
Однажды застали они лентяя спящим в кустах.
— Кмыс, что же ты лежишь, когда все работают? — спросили они.
— Что вы? Что вы? — запищал Кмыс. — Я просто жду, когда с листьев роса спадёт. А то промокнешь, и заболеть недолго. Вот трава подсохнет, и я пойду на охоту.
Муравьи поверили, опять своим делом занялись.
Настал полдень. Росы уже давно не было, а Кмыс гак и не показывался из кустов. Опять муравьи его на том же месте нашли.
— Почему лежишь? — спросили они. — Уже полдень!
— Что вы? Что вы? — плаксиво заговорил Кмыс. — Жара стоит нестерпимая. Сейчас только и сидеть в тени. Будет прохладней, пойду работать.
Опять поверили муравьи.
Вечер наступил, Кмыс домой пришёл. Да только опять ни с чем.
— Снова целый день проспал?! — рассердились муравьи. — Мы тебя, лентяя, кормить не станем!..
— Братья, — взмолился Кмыс, — завтра я самым первым на работу пойду, за десятерых работать буду.
Ещё раз простили муравьи ленивого брата, накормили.
Утром Кмыс в самом деле с братьями в лес пошёл. Но толку от него было мало: болтал много, а не работал. Соломинки ему тяжёлыми казались, комары и мошки — тощими. А к вечеру Кмыс как в воду канул. Исчез. Сколько его муравьи ни искали — не смогли найти.
Сбежал Кмыс, куда глаза глядят. Забрался в такую глушь, что самого себя испугался.
— Тут и буду жить, — решил Кмыс. — Не хочу, чтобы меня работать заставляли.
И устроился под корягой на листочке.
Но в полночь зашумела тайга, подул ветер, засверкала молния, и пошёл дождь.