ВИКТОША (улыбаясь как-то странно). Да…
БАЛЯСНИКОВ (весело меняя тон). Перебирайтесь в Москву, мы уговорим Христофора переехать ко мне, а вы пока расположитесь в его квартире… (Утешая ее.) И не печальтесь - пройдет время, и вы забудете меня, обязательно забудете… Вас пленит какой-нибудь прелестный юноша. Мне будет нелегко узнать об этом, и я его возненавижу.
ВИКТОША. Возненавидите?
БАЛЯСНИКОВ. Конечно. Но - увы - не подстрелю. И кинжал в его грудь не всажу тоже. Пройдут годы, и наконец я приглашу его к себе выпить чайку с вишневым вареньем. Но будем верить, что до этого еще далеко. (Шутливо.) Хоть эту надежду оставьте мне, ладно?
ВИКТОША (ласково). Оставлю вам все надежды, которые могут еще вас радовать.
БАЛЯСНИКОВ. И не грустите. Все пройдет.
ВИКТОША (усмехнулась). Наверно. (Помолчав.) Маленькое отклонение от нашего серьезного разговора… Вы всегда хотели, чтобы Кузьма жил вместе с вами… Мне кажется, этот день наступил.
БАЛЯСНИКОВ (взволнованно). Вы думаете, он согласится?
ВИКТОША. Почти уверена. Пусть это случится… Это моя последняя просьба.
БАЛЯСНИКОВ. Последняя?
ВИКТОША. Сегодня. (Улыбнулась.) И еще… Вы не должны сердиться на него. Но куклы предложили делать не Лепешкину, а ему… Он боится признаться вам… Простите его, ладно?
БАЛЯСНИКОВ (постигая весь смысл происшедшего). И он работал над куклами?…
ВИКТОША. Он даже сдал их в театр…
БАЛЯСНИКОВ. Сдал в театр… Мой Кузьма!… И они отвергли моего сына? Они посмели? Отлично, милый маэстро, сейчас я поднесу вам дулю!… (Набирает номер телефона.)
Мужской голос: "Алло…"
Ну вот что - это я!
Мужской голос: "Федор?… Что случилось?"
Какого дьявола! Оказывается, мой сын сдал тебе эскизы кукол, а ты не только ничего не сказал мне, но даже отверг его работу. Имей в виду - человек, который хоть в чем-то отказывает моему сыну, не может оставаться моим другом!
Из кухни выходит Христофор. Виктоша некоторое время стоит в двери, а затем исчезает в своей комнате.
Мужской голос: "Ну, Феденька, будь хотя бы минимально благоразумен. Кузьма сделал отличную работу, я уже решил подписать с ним договор, но именно тут появились твои куклы".
Ах, вот как! Стоит первому встречному встрять в дело, и моего сына тут же
гонят!… Мужской голос: "Федор, ты сошел с ума - не могу же я одновременно выбрать его и тебя".
Брось заговаривать зубы… Ты должен немедленно исправить ошибку.
Мужской голос: "Сожалею, но ничем не могу тебе помочь. Сегодня твой сын взял обратно свои эскизы".
Значит, и я немедленно сделаю то же самое. (Вешает трубку. Увидел Христофора.)
Каково, Блохин! Этот негодяй посмел отказать моему сыну… Изволил, видишь ли, предпочесть другого.
ХРИСТОФОР (нетерпеливо). Знаешь, Федя, мне как-то не совсем радостно сообщать тебе эту новость, но, по-моему, ты взял да повредился в рассудке.
БАЛЯСНИКОВ. Блохин, не возражай! (Бежит к. двери.) Он вернет мне мои куклы, будь он неладен, этот злосчастный маэстро. (Убегает.)
ХРИСТОФОР. Ну вот, - опять надо сосредоточиваться. В этой квартире постоянно находишься как на вулкане… Куда же я подевал, однако, свои спицы?…
Из соседней комнаты выходит Виктоша. Она в плаще, с чемоданами. Не замечая Христофора, подходит к столу, пишет что-то, затем идет к двери.
Виктошенька!
ВИКТОША (обернулась). Христофор Иванович…
ХРИСТОФОР. Куда же вы?
ВИКТОША (почти шепотом). Так лучше.
ХРИСТОФОР. Уезжаете?
Виктоша молча кивает головой.
Совсем?
ВИКТОША. Кажется, я сделала все, что могла. (Чуть улыбнулась.) Теперь мне можно уйти. (Задумалась.) Нет - надо.
ХРИСТОФОР. А Кузю не жаль? (Тихо.) Я ведь все знаю, Виктоша.
ВИКТОША (быстро). Вот… Передайте ему записку, тут всего несколько словечек. (Читает.) "Никогда не покидай отца. Помни, что ты обещал мне". (Отдает записку.)
ХРИСТОФОР. Я очень вас полюбил, Виктория Николаевна. Я даже обещаю вам от всей своей души, что никогда вас не забуду.
ВИКТОША. Я тоже.
ХРИСТОФОР. Только вот жалко… жалко мой замечательный костюм. Я уже никогда его больше не надену. (Кланяется.) Будьте всегда здоровы.
ВИКТОША. Спасибо. (Целует Христофора. Прислушалась.) Он идет! (Метнулась по комнате. Спряталась за портьеру.)
Входит Балясников и с криком: "Блохин, я передумал!" - уходит в соседнюю комнату.
(Стремительно.) Прощайте. (Исчезает.)
БАЛЯСНИКОВ (возвращается из соседней комнаты). А где Виктоша?
ХРИСТОФОР (не трогаясь с места). Ушла.
БАЛЯСНИКОВ. Великолепно! Пусть пройдется, на улице чудесная погода. (Посмотрел подозрительно на Христофора.) Что ты тут стоишь как вкопанный? Вид у тебя, прямо скажем, - никуда.
ХРИСТОФОР (горестно). Ты глуп. Помолчи, Федя.
БАЛЯСНИКОВ (добродушно). Блохин, не выходи из берегов! К тому же я вовсе не глуп, - как видишь, я не пошел к маэстро. (Восторгаясь.) Мне пришла в голову исключительная мысль! Клянусь, я удивительно хитроумнейший человек.
В дверях неслышно появляется Кузьма, они не замечают его.
А сегодня я вообще большой молодец, Христофор.
ХРИСТОФОР. Это почему же ты большой молодец сегодня?
БАЛЯСНИКОВ. Не скажу. Хвастаться не желаю, Блохин. Но передо мною нынче предстало вдруг самое большое искушение, какое я знал в жизни. И я его преодолел. Простился с надеждой. И что же? Мне грустно и легко, Блохин, печаль моя удивительно светла… (Помолчав.) А куда ушла Виктоша?
ХРИСТОФОР (не сразу). Она совсем ушла.
БАЛЯСНИКОВ. То есть как… совсем?
ХРИСТОФОР (серьезно). Видишь ли, Федя, я уже давно утверждаю, что нам нужно сосредоточиться. Однако сейчас это необходимо, по-моему, как никогда.
БАЛЯСНИКОВ (догадался). Она… уехала в Ленинград?
Христофор кивает головой.
Навсегда?
ХРИСТОФОР. Наверно. (Помолчав.) Стемнело. Надо зажечь свет.
БАЛЯСНИКОВ. Погоди… (Оглядываясь, идет по комнате.) Как странно… Как странно. А может быть, ее просто не было?
КУЗЬМА (входя в комнату). Была. Вероятно, большая шутница она была, ваша Виктоша.
ХРИСТОФОР. Будет очень славно, мальчик, если ты никогда не скажешь о ней худого слова. Возьми вот… (Передает ему записочку.)
КУЗЬМА (прочел записку. С прорвавшимся отчаянием), Но почему?…
ХРИСТОФОР. Разве их поймешь, Кузнечик… Лучше не задумываться. (Решил переменить тему.) А ты знаешь, Феденька, ведь это Кузьма велел мне показать маэстро твои куклы.
БАЛЯСНИКОВ (легонько ударил Кузьму кулаком в бок). Мне пришла в голову чудесная мысль, Кузнец: давай-ка над "Еленой" работать вместе.
КУЗЬМА (не сразу). Но для этого, пожалуй, мне следовало бы переехать к тебе?
БАЛЯСНИКОВ. Знаешь, Блохин, когда я увидел его двухнедельного и заявил, что он похож на обезьяну, - да-да, именно в ту минуту, - я горделиво подумал, что родился наконец человек, который меня одолеет.
КУЗЬМА. Но, к сожалению, я еще не одолел тебя.
БАЛЯСНИКОВ. Но это как-то носится в воздухе.
Христофор старательно подбирает на гитаре мотив романса, который исполнял здесь недавно провинциальный Толстячок.
КУЗЬМА (оглядывает полки, где притаились погрустневшие куклы). И все-таки - почему? Почему она уехала?
БАЛЯСНИКОВ (в душе его все еще живет его тайна). А я, кажется, догадываюсь… Нет - знаю.
ХРИСТОФОР (тихо). А знаешь - так молчи. (Подобрал наконец мотив и поет негромко.) "Милая, ты услышь меня…"
Балясников улыбается, счастливый.
Занавес.
1970 год.