— Как там с Коротышкой Французом? — спрашивает сэр Виктор.
— Вернулся месяц назад пустой как барабан. Я с ним полностью рассчитался. Голландец забрал идола за пять тысяч, даже не попробовав торговаться. Продешевили мы, — вздохнув, с досадой констатировал Роб. — Свою тысячу я взял.
— Что же это у Француза со славой Кортеса ничего не получилось?
— Кто его знает, что там не сложилось? Я же думаю, что это он сам себе свинью подложил. Пока он тут распродавал индейские сокровища и трепался о славе Кортеса, его же приятели слетали быстро на материк по его следам и подчистили всё, до чего он еще не добрался. Остался Француз с носом. Только вот что странно. Эта добыча у меня в виду так и не возникла.
— Думаешь, появился новый скупщик, который хочет остаться тайным и дает больше нас?
— Чёрт его знает!
— Ладно, что еще по делам?
— По делам просто комедия. Малыш Кит притащил партию сахара. Хорошего. Отдает как обычно — за четверть. Через некоторое время тащит партию хлопка. Тоже хорошего. И его отдает за четверть. Потом опять сахар. Да что-то уж очень быстро. Что за ерунда? Сахарнохлопковый флот на абордаж взял? И тут мне доносят, что видели посудину Малыша Кита под погрузкой на одном из отдаленных островов архипелага. Там плантации сахарного тростника и хлопка. Он что — начал грабить плантаторов? Рехнулся? Его же сэр Хаксли мигом повесит!
Начал я разузнавать, что к чему. Оказалось, что Малышка Кит на свои пиратские барыши купил там две плантации — сахарную и хлопковую. Тащит ко мне продукцию с плантаций и продает мне как пиратскую добычу. Тогда как скупщики хлопка и сахара дают за товар по три четверти, а не четверть, как я. Ну не идиот ли?
Мы долго не могли отдышаться от смеха.
— Да, непонятно, от глупости это или для пиратского престижа. Сведи его со скупщиками. Ну его к чёрту! Передай, что я приветствую его намерение бросить пиратский промысел. Только свою команду пусть надсмотрщиками на плантациях не оставляет. Они со скуки его самого сожрут! Давай дальше.
— Опять пошло серебро из Боливии. Много, и в уже отчеканенных испанских монетах. Как раз в то время, когда Голландец рассчитался за идола. Говорят, что в Испанию отправились два судна с таким грузом и оба не дошли даже до нашего архипелага. Столько серебра я еще никогда не видел. Хоть купайся! Цена сразу упала до одной шестой. К Люку я обращаться не стал. Идола-то сбыли. В общем, почти всё испанское серебро перешло ко мне. Голландец не смог взять больше половины по половинной же цене — его наш идол подкосил. Предлагал забрать всё, а рассчитаться в следующий приход. Я не согласился. Море — дело неверное.
— Ну и правильно. Покажи нам серебро.
Пошли туда, где раньше был идол. Опять противный скрип несмазанной двери. Сэр Виктор поморщился, но промолчал. Посреди кладовой — пирамида холщовых мешочков тонны на полторы. Если в них серебро, конечно. Сколько ж его было тут сначала? Беру верхний. Килограммов пять весом. Какое-то клеймо с короной на мешочке. Завязка довольно легко распустилась. Пломбы тогда, наверное, еще не придумали. Непривычно сверкающие монеты, еще не окислившиеся. Сэр Виктор зачерпнул несколько и разглядывает. И мне тоже интересно. Довольно аккуратно отчеканены. Нет перекосов, наплывов.
— Ладно, пойдем в контору.
— Этот мешок я заберу с собой, — сэр Виктор вопросительно взглядывает на меня. — Потом объясню.
— Забирай.
Возвращаемся в контору.
— Что еще интересного, Роб?
— Да остальное как обычно. Только как вы потащите добычу? Три тысячи восемьсот фунтов всё-таки, — и начинает выкладывать мешки на стол.
Я их развязываю, высыпаю содержимое на стол и начинаю пересматривать монеты под удивленным взглядом Роба. Сэр Виктор отвлекает Роба в сторону и начинает вводить в курс дела.
Так, всё перерыл и ничего необычного не обнаружил. Фунты фунтами, луидоры луидорами, а дублоны дублонами. Ссыпаю монеты обратно в мешки и прислушиваюсь к разговору.
— Нет, точно нет, здесь всё на виду. Обязательно заметили бы, если бы кто-то стал равномерно бегать туда-сюда. А где еще можно бросить якорь и отстояться, я постараюсь разузнать.
— Если что прояснится, то не жди и сразу ко мне посыльного. Или сам.
— Понял.
— Мешок и мне какой-нибудь дай, а то мой помощник и в самом деле надорвется.
Всё так же ветер по морю гуляет, а мы… это самое… конечно, на раздутом парусе бежим в Тринидад. Питер и Макс на корме, а мы с сэром Виктором сидим поближе к носу.