– Нет ничего проще. Всё есть в лучшем виде. И постояльцы вполне приличные, спокойные. Молодой граф Казимир, барон Шварц, вчера откуда-то прибывший для сватовства к принцессе, да две семейные пары, ждущие отплытия на корабле.
– И это ты называешь спокойствием? — взвился Крис. — Казимир и какой-то возможный жених в одном доме! Твоя таверна еще цела только потому, что Казимир, наверное, не подозревает о сопернике под боком.
– Черт побери, но не мог же я отказать ему в постое!
– Да, конечно, не мог. Тащи вина, и будем надеяться на Бога.
Нектар — это не самая удачная характеристика тому вину, которое поставил на стол Колин. Правда, знаток и ценитель вин из меня никакой, но чувство вкуса у меня достаточное. Разобраться, что хорошо, а что не очень, могу вполне. В запах поставленного на стол вина хочется погрузиться по уши и никогда оттуда не вылезать. А вкус… Нет слов! Сладкое, но не слишком. Со вкусом винограда, вишни, земляники и малины одновременно. Стоит только смочить кончик языка — и возникает ощущение, словно вкус с запахом взбираются по языку вверх, лаская органы чувств, проникая в нос, глотку, легкие, мозг. Это не питие. Это сумасшествие наслаждения от капельки.
Выходим с Крисом из таверны и неспешным шагом спускаемся к порту. Корабли, корабли, корабли… Большие и маленькие. Старые и новые. Простые и разукрашенные. Чистые и грязные. Крики чаек, запах просмоленных бортов и тяжеловатый дух гниющих водорослей.
Разгар дня — разгар портовых работ. Скрип снастей и корпусов кораблей. Катятся бочки с кораблей и на корабли. Тащатся ящики, бутыли, корзины. Рвутся веревки. Падают грузы. Ругаются люди. А за всем этим — безбрежная синь спокойного моря и столь же безбрежная голубизна неба. Легкий ветерок с моря ласкает и приятно охлаждает кожу.
Знакомый Крису мастер цеха грузчиков сопровождает нас вдоль причалов, зорко следя за происходящим на них.
– Вот королевский военный фрегат, — говорит он, указывая на странного вида посудину, и добавляет: — Последний.
Парусов нет. Борта в зелени водорослей. Пушек нет и в помине в раскрытых портах. Команды не видно. Впрочем, нет — какая-то фигура в замызганной одежде выбирается из недр корабля. Лениво потягивается. Лениво подходит к борту. Лениво таращится на нас. Лениво сплевывает за борт и лениво удаляется туда, откуда появилась.
– И это военный флот? — удивляюсь я.
– Флота уже давно нет за ненадобностью, — ответствует мастер, — не воюем уже лет сто. Сначала долго держали флот и армию на всякий случай. Но потом постепенно от них избавились. Королевский волшебник лучше армии и флота защищает границы, а обходится в тысячу раз дешевле.
Последний причал. За ним чистый песчаный берег с лениво набегающими волнами. Здесь уже стоят несколько человек из портовых работников и разношерстная группка горожан. Они что-то внимательно высматривают то ли на берегу, то ли в волнах. Мастер озабоченно взглядывает на солнце, видимо, прикидывая время, и отдает какую-то команду портовым. Те резво бегут мимо нас в ближайший склад и волокут оттуда стол, довольно вместительный бочонок и корзину кружек. Ставят стол на песок в приличном отдалении от людей. На стол водружают бочонок, расставляют десятка три кружек и бегут к нам.
– Сейчас вы увидите представление, — предупреждает мастер, — но лучше бы его не было.
– А что в бочонке-то? — спрашиваю у мастера.
– Темное пиво.
Ждем минуту, другую, третью… Вдруг поверхность моря вблизи берега заходила волнами, набежала на песок и… Что за черт! Не может такого быть! Но всё-таки есть, протирай глаза или нет. "И тридцать витязей прекрасных из вод морских выходят ясных и с ними дядька их морской…" Вроде бы как-то так у Пушкина. Да, выходят, сверкая щитами и кольчугами. Да, именно тридцать. Сосчитано. Да, по подчиненности с дядькой своим бородатым. Или старшим братом по родству? Но они же не из этой сказки! Как сюда попали?
Группа вооруженной холодным оружием молодежи, совершенно раскованно переговариваясь между собой, располагается на песке вокруг стола. Бородатый дядька с огромным мечом наливает себе кружку пива, одним духом опрокидывает себе в рот и, громко, удовлетворенно крякнув, утирает усы от пены. Затем начинает разливать пиво по другим кружкам и передавать своим подопечным. Встряхнув напоследок бочонок, дядька убеждается, что сможет выцедить из него себе еще с половину кружечки. Что и проделывает со всей тщательностью. Раздается львиный рык дядьки, группа молодежи вскакивает, подхватывая щиты и мечи, строится и степенно уходит в море во главе со своим предводителем.