- Очень даже неплохая организация видимости присутствия при полном отсутствии.
- Что-то мы заговорились. Пойдем-ка в мой кабак, а то есть хочется.
Спустившись с террасы на несколько ступенек, мы вышли через кованые ворота и пошли вниз по мощеной улице. Таверна "Рак" с вывеской "Таверна "Рак"" с огромной клешней оказалась вполне приличным, чистеньким заведением в пятидесяти шагах от берега. Светлый зал, фарфоровая посуда, цветные скатерти на столах. Не кабак, а тематическое кафе в, так сказать, староанглийском стиле. Сюда не стыдно бы даже с девушкой заглянуть.
- В вашем непотребном заведении, гнезде, предназначенном для разгула и разврата, образцовый порядок, сэр Виктор. Как в домашней столовой. Я поражен и обескуражен. Пираты сюда забредают, наверное, без особой охоты. Если судить по литературным произведениям об их порочных, свинских наклонностях. Я даже не удивлюсь, если вон из-за той занавески сейчас выпорхнет юное, хрупкое создание в юбке, с розой в волосах и серебряным подносиком в руках.
Из-за занавески выпорхнул хромой верзила в аккуратной, ухоженной одежде и старательно заковылял к нам.
- Ну вот, вдребезги разбито всё благостное впечатление.
Верзила доковылял до нас.
- Здравствуйте, сэр Виктор.
- Здравствуй, здравствуй, Люк. О делах потом. Познакомься, - мой временный помощник Серж.
Люк доброжелательно кивнул мне, развернулся и заковылял обратно.
- Здравствуйте, сэр Виктор. Ваше утреннее вино, - раздался у меня за плечом мелодичный голосок.
Вовсе не хромая обладательница голоска была юна, хрупка, в юбке, с белой розой в пышных, черных волосах и держала в руках поднос с кувшинчиком и двумя высокими, стеклянными стаканами.
- Познакомься, Марианна, - это мой помощник Серж.
- Очень приятно познакомиться с вами, Серж.
- Марианна, обычный завтрак на двоих.
Марианна упорхнула.
- В заведении есть не одна занавеска, - заметил Капитан, - а что касается привычек и пристрастий пиратов, то они не всегда литературные и с некоторыми сам познакомишься в "Альбатросе" или в "Барракуде". Я же тебе говорил, что Альберт - остров перемирия, а "Рак" - стол переговоров. Ты не представляешь, какими шелковыми и сговорчивыми становятся самые отпетые головорезы, попав в такую не привычную для них обстановку. Особенно когда перед глазами вон та мудрая надпись.
Я повернул голову. Действительно, на стене крупная надпись: "Если ты что-то хочешь сказать, то прежде подумай, то ли нужно сказать. Если ты хочешь что-нибудь сделать, то прежде подумай, удастся ли тебе после этого вообще что-то делать".
- М-м да-а, сурово, но доходчиво.
Капитан взялся за кувшинчик.
- Не рановато ли для вина? - поинтересовался я.
- Это не вино, а виноградный сок с виноградников на южном склоне острова. Местные жители зовут вином всё, что выжато из винограда. Это, например, утреннее вино. Местная пресная, некипяченая вода скверная на вкус, а пиво вообще отвратительное.
- О, очень даже хороший виноград, - похвалил я, отхлебнув из стакана.
- Однако с твоим сказочным вином не сравнится никогда.
- Ваш завтрак, сэр Виктор. Ваш завтрак, Серж. Куриные ножки и яичница, - пропела Марианна.
Она действительно прелестна. Особенно когда нагибается над столом, и юбка восхитительно облегает нижние округлости. Потрогать, что ли? Что это будет? Небольшая бестактность или недопустимое хамство невоспитанного гостя? Да и сказочные прелестницы непредсказуемы, а рука у них тяжелая. Мне вспомнился один поучительный случай из кабацкой практики в Верне.
У Капитана в глазах смешинки.
- Правильно, что удержался, - произнес он, когда девушка ушла. - Марианна строго воспитана, а с ее защитниками лучше не иметь конфликтов.
Куриные ножки оказались отменными, яичница - великолепной, а утреннее вино - уместным и приятным.
- Ну что ж, - вставая, произнес Капитан, - займемся делами.
За занавеской, за которой скрылся Люк, оказался длинный коридор с множеством дверей. Капитан толкнул одну из них. Нетесная комната без окна со столом, несколькими стульями и большим кованым сундуком в углу. Горят две свечи. Люк встал из-за стола, освобождая хозяину место.
- Докладывай.
- Вот отчет за три месяца, - сообщил Люк, кладя перед хозяином несколько листов бумаги.
- Расскажи лучше на словах.
- Как вы и распорядились, мы отказались принимать одежду. Слишком хлопотный и неустойчивый сбыт. На итоговые результаты это никак не повлияло.
- Хорошо. Дальше.
- Рыжий Хенк предложил большую партию хороших тканей. Очень большую и очень хороших. Проверил. Взял с хорошей скидкой на то, что здесь столько не сбыть, а в ближайшее место материка их отправлять нельзя. Они туда и шли. Можно засветиться. А отправлять дальше - лишние расходы.
- Так.
- Заплатил ему четверть того, на чем сошлись. Остальное - после продажи. Согласился без звука.
- Отлично.
- Золотая и серебряная испанская посуда и оружие отданы голландскому торговцу с условием продажи в северные страны. Деньги получены.
- Что еще из крупного?
Люк покосился на меня.
- Говори. Можно, - распорядился Капитан.
- Сто пятьдесят фунтов затребовал капитан "Морского ветра" на ремонт и обновление такелажа. Я дал.
- Правильно.
- Всё, что положено команде, начислено и как обычно - на хранении в надежном месте. Из непредвиденных расходов - приобретение новой посуды для таверны и расширение стада и птичника. Число посетителей растет. Всё прочее - легальное и нет - как обычно.
- Итог?
- Шестьсот восемьдесят два фунта стерлингов в пиастрах и дублонах.
Люк полез в сундук и грохнул на стол зазвеневший мешок.
- Отлично. Оставь пока у себя. Нам еще в Румпель и Тринидад. Заберу, когда вернусь. Все?
- Нет. Вас ищет Ржавый Билл.
- Вот как? - и обернувшись ко мне, - Ржавый потому, что его команда ленится чистить пушки снаружи, и они порыжели. У него три неплохих двадцатипушечных судна.
- Два.
- Что два?
- Два судна у Билла. Третье недавно бесследно пропало. Он уже отчаялся его увидеть. Носится как угорелый по островам и пытается хоть что-то разнюхать.
- Не похоже на Ржавого Билла. Он никогда о потерях так не переживает. Разве что на пропавшей посудине было что-то такое, что потерять было недопустимо. Держи ушки на макушке. Если он опять появится, то скажи, что вечером я буду здесь, а утром опять уплыву. Пусть ждет, если уж так приперло.
- Хорошо.
Когда мы вышли из таверны, Капитан спросил:
- Ты понимаешь, что означает рост числа посетителей этой таверны, о котором говорил Люк?
- Что?
- Край пиратский. Прирост может быть только за счет пиратов. Отребье возжаждало культурного отдыха!
- Вот тебе и литературные наклонности.
Так, переговариваясь, мы подошли к небольшому пирсу с причаленной легкой одномачтовой яхтой. Два черных матроса в одинаковой холщовой робе.
- Квали, какой ветер?
- Точно на ост, сэр, но к вечеру, как обычно, переменится к зюйду.
- Тогда сначала на Компас.
- Есть, сэр!
Волны плещутся, солнце печет, посудинка резво бежит вперед. Даже качки почти нет. Благодать!
- Какая скорость, сэр Виктор? - интересуюсь я.
- Узлов* десять. Через час будем на месте.
- Я посмотрю у вас и слуги, и матросы - все негры.
- Не все, а одни и те же. Дома они слуги, а в море матросы.
- Экономно.
- И спокойнее.
Входим в гавань. Довольно оживленно. На рейде десятка два судов без флагов. Два-три довольно больших, а остальные - не очень. Но все с пушками и на всех, которые можно разглядеть, не меньше, чем по двое вахтенных. С некоторых машут нам шляпами, и Капитан отвечает жестом руки. Проскальзываем между судами и пристаем в конце довольно длинного причала. Хотя причаленных судов всего два в противоположной стороне. Оба без пушек - торговые. Около них суета таскания бочек, мешков и ящиков из ближайшего здания.