Часто рассказывала и Эрнеста. Несколько раз девочка потом пересказывала сказки, услышанные от нее, своей маме, леди Хенрике, и та удивлялась, откуда только у ребенка такая фантазия, чтобы придумывать такие замысловатые истории!
Конечно, Эрнеста приходила не каждый вечер, но обязательно заглядывала в каждое полнолуние, а также в каждую субботу. Но порой приходила она внезапно, и тогда Верена радовалась, будто неожиданно наступило Рождество и ей подарили миллион подарков, потому что неожиданные визиты Эрнесты всегда сулили какой-нибудь особенно интересный рассказ.
***
В комнате стремительно темнело, а Верена все также стояла у окна и думала о том, появится сегодня Эрнеста или же нет?
-Ты меня ждешь? – послышалось из глубины комнаты.
Девочка обернулась и увидела Эрнесту, которая сидела в кресле-качалки у ее постели.
-Как я рада, что ты пришла! – вскрикнула она и одним прыжком умудрилась заскочить на постель, – знаешь, сегодня такой грустный вечер…
Эрнеста чуть склонила голову, улыбнулась девочке:
-Почему?
-Потому что я уже не ребенок, но еще недостаточно взрослая, чтобы остаться с родителями до конца праздника, – обиженно просопела Верена, – у моего папы сегодня юбилей, в гостиной сейчас половина Города, наверняка все еще танцуют, а я сижу тут, совсем одна. А под конец праздника будет фейерверк, который мне снова можно будет увидеть лишь из окна, а так хочется стоять внизу и наблюдать, как огни закрывают небо над тобой!
-У тебя впереди еще много балов, – прошелестела Эрнеста, – ты еще успеешь натанцеваться вдоволь. Так что не грусти.
-Не буду, если ты расскажешь мне мою самую любимую историю, – тут же пообещала хитрая Верена.
Эрнеста на мгновение стала чуть более грустной, чем обычно.
-Ты же знаешь, как я не люблю рассказывать ее, – с укором сказала она.
-Ну пожалуйста, пожалуйста, ты не рассказывала ее с прошлого года! – жалобно проскулила Верена, хотя в глазах ее плясали веселые огоньки, – мне так она нравится.
-Хорошо, если ты обещаешь лечь в постель сразу же, как я закончу рассказывать.
-Обещаю! – энергично закивала девочка.
-Давным-давно, когда Город состоял всего лишь из нескольких домов, а у ратуши только-только закладывали фундамент…
***
Давным-давно, когда Город состоял всего лишь из нескольких улиц, а у ратуши только-только закладывали фундамент, в Городе жили отец и дочь. Старый Ламмерт уже давным-давно отслужил свое при дворе и вышел на пенсию, так что теперь он проводил почти все дни в своей библиотеке, сортируя старые, потертые временем тома и составляя каталоги, а красавица-дочь либо помогала ему, либо вышивала гобелены на заказ для знатных горожан.
Во всем Городе, да что там, во всей стране не было девушки прекраснее, чем дочка старого Ламмерта, и почти каждый день в дом старика приходили женихи. Богатые и бедные, молодые и старые, они обивали порог, надеясь добиться ее руки.
Те, что были побогаче, несли в дом старика корзины цветов и золотые украшения, надеясь с их помощью завоевать внимание красавицы; те, кто помоложе и победнее, шли другим путем, и почти каждый вечер раздавались под окнами дома звуки серенады, а почтальон приносил по утрам стопки писем со стихами и признаниями в любви.
Но девушка даже не смотрела на женихов, потому что сердце ее уже давно было занято.
Ее избранником был молодой капитан. И хотя многие из тех, кто желал взять ее в жены, были гораздо богаче, знатнее, а порой и красивее, старый Ламмерт не неволил дочь, понимая, что не в золоте и нарядах счастье, и даже не в красоте будущего супруга.
-Тебе решать, доченька, – молвил он, когда дочь сказала ему о своем согласии стать женой капитана, – денег у нас с тобой и так достаточно, проживем, для меня главное, чтобы ты была счастлива.
-Я буду счастлива с ним, – ответила девушка, – ведь он любит меня, а не только мою красоту.
Свадьбу назначили через год, а пока капитан Хардвин стал собираться в море.
-Я вернусь ровно через полгода, это мой последний дальний рейс, после него долгих разлук у нас с тобой больше не будет, – пообещал он своей невесте, ступая на палубу корабля. – Вернусь, достроим дом и сыграем свадьбу.
Быстро исчезли в морской дали паруса, и потянулись дни ожидания. Каждый вечер приходила девушка на берег, вглядывалась в синюю морскую даль, надеясь увидеть там возвращающийся домой корабль.