Но чего нет, того нет. Значит, остаётся прикидываться верным слугой перед хозяином и скуки ради, разрушать его планы.
Разговор с графиней Жиль подслушал и обиделся. Хозяин представил слугу, словно какое-то чудовище. А он, в отличие от хозяина, никогда не обращался с женщинами грубо и не удивительно, что они зачастую сами льнули к нему. И вот теперь на его репутации появилось пятно, таких промахов Жиль не прощал никому.
Четверг был накануне карнавала, поэтому ни у кого не вызвал подозрений Арлекин в клетчатом плаще и чёрной маске.
Гораздо более странным выглядел повседневный костюм его хозяина. Широкополая шляпа, чёрный камзол с белым кружевным воротником, серый короткий плащ.
Нигде особенно не таясь, Жиль дошёл до места встречи. Записку и камень он приготовил заранее, предвкушая какое лицо будет у хозяина, когда сорвёт все его планы. Единственное, что его беспокоило — записка была написана на французском, итальянского он не знал, но этого оказалось более чем достаточно.
Вернувшись домой, Жиль с удовлетворением взглянул на своё отражение в зеркале и пошёл приглашать на карнавал очередную красотку из числа горничных графини, но она быстро пробормотала, что госпожа сильно устала и хочет, чтобы при ней находились неотлучно все её служанки.
Жиль стиснул зубы, и отправился на конюшню.
Глава 9. Отцы и дети
За окнами дворца на пьяцца Порте был слышен шум карнавала. Епископ опустился в кресло и устало прикрыл глаза, дорога его утомила, а из-за непредвиденной задержки он попал в Венецию только к началу карнавала. Весёлые выкрики веселящейся толпы действовали на нервы. Рукой, унизанной перстнями, он сделал жест, подзывая к себе высокого смуглого дворянина, с густой шапкой чёрных как смоль кудрей.
Дворянин торопливо подошёл.
— Да экселенс? — спросил он.
— Опустите шторы, — велел епископ не открывая глаз, — и доставьте завтра к утру сюда посланника герцога Гиза, у него должен быть документ для его Святейшества, весьма важный. Если он попросит за него награду, не перечьте. Просто потом, когда это письмо будет у нас, её можно будет задержать.
Дворянин поморщился.
— Вам это не по нраву, сын мой? — спросил епископ, открывая глаза.
— Завтра с утра посланник герцога будет здесь, отдыхайте, экселенс.
Он подошёл к окну и прежде чем выполнить приказание епископа полминуты вслушивался в карнавальный гул, надеясь различить в нём голос своего сына. Отец не смог отказать, когда Марко попросил его отпустить на венецианский карнавал, хотя и не привык, чтобы сын отлучался очень надолго. Служба при дворе епископа давно надоела шевалье де Корде и он не раз давал себе слово отправиться в своё поместье, но всякий раз почему-то откладывал, может, свою роль сыграло и то, что за время своей службы он не раз отводил гнев епископа от многих людей, которые его не заслуживали. А может, он слишком привык кочевать, переезжая с места на место вслед за епископом.
Но, кажется, медлить дольше нельзя, епископ сделал недовольную гримасу и шевалье поспешил опустить шторы. Выйдя из комнаты, где отдыхал экселенс, он ощутил себя на свободе.
Смешав розовое масло с красным вином, Мари осторожно приложила к разбитой губе Марко тряпочку, смоченную в этом лекарстве.
— Терпи, — требовательно сказала она, когда юноша вздрогнул. — Ой, потерпите, пожалуйста.
— Счастливец Сандро, — вздохнул Марко. — Вы бы не сказали мне ты, если бы не наше сходство.
— Скорее всего, — подтвердила Мари.
— Вы давно знакомы? — поинтересовался Марко.
— А вы не так уж сильно пострадали, — заметила Мари, и ответила, — с детства.
— Может, вы удовлетворите моё любопытство? С кем он жил все эти годы? Я имею в виду родителей.
Мари отставила стакан с лекарством, и сухо сказала:
— А почему бы вам не расспросить его самого? Кажется, он не так далеко находится, всего лишь в соседней комнате. Позвать?
— Чуть позже, — взмолился Марко. — Вы собираетесь уходить?
— А что мне тут ещё делать? — удивилась девушка.
— Хотя бы, скажите, как вас зовут.
— Зачем?
В комнату вошла Жанна.
— Ну, как?
— Всё нормально, — ответила Мари, — особых повреждений нет. Пациент бодр и весел.
— В последнем я не сомневаюсь, — фыркнула Жанна.
— С вами хочет говорить господин Деко, — обратилась она к Марко. — В библиотеке. Сандро уже там. А нас не зовут, вот так-то, сестричка, — обиженно сказала Жанна.