— Надеюсь, вы понимаете, — обратился он к Деко, — что у вас всего несколько часов, чтобы покинуть Венецию. Капитану приказано ждать до вечера. А потом…
— Потом, если он не дождётся пассажиров, судно отплывает, а на нас будет объявлена охота по всем правилам, — продолжил шут.
Дон Леонардо кивнул.
— Как называется судно?
— «Танцовщица», — охотно сказал вельможа.
— Надеюсь, всё вышесказанное относится не только ко мне, и капитан предоставит место на корабле мне и моим друзьям?
Дон Леонардо насупился.
— Вы вольны взять с собой кого пожелаете, — наконец сказал он, — простите, но мне нужно идти. Счастливого пути, господа.
Он скрылся в подземном ходе.
— Прошу прощения, — сказал Марко, — но мне необходимо навестить своего отца. Надеюсь, приглашение осталось в силе?
— Разумеется, — ответила графиня, — только подождите, я вам дам записку к графине д`Ортвиль.
Когда они пришли в замок, графиня прошла в кабинет и быстрым почерком написала что-то на бумаге с золотым обрезом.
— Вот, — сказала она, подавая записку. — Сейчас полдень, я надеюсь с ней увидеться до вечера.
Марко взял записку и поклонился.
— Брат идёт с вами?
— Естественно, — ответил он.
— В таком случае постарайтесь не опоздать к обеду, он будет в четыре часа. Орсо, приготовьте мой дорожный костюм и соберите всё самое необходимое в лёгкий дорожный сундучок, прикажи Базилю и Лауре принести всё самое необходимое для умывания, ко мне, в комнаты девушек и в комнату господина Деко, нам нужно принять ванну и сменить одежду.
Деко подошёл к окну. Перед дворцом было полно народу, о чём-то спорили мальчишки, степенно прохаживались матроны в белых чепцах, досадливо покрикивал на лошадей кучер чьей-то кареты, наперебой предлагали свои услуги гондольеры.
Шут потёр грудь, она ныла, как после удара дубиной. Он вспомнил, что после того, как узнал о смерти Валентины, ему не захотелось возвращаться в Лувр. Дня три провёл в своём замке, пытаясь утопить горе в вине, потом под предлогом охоты уехал в Шампань к своему старому приятелю. Только через несколько дней он вернулся ко двору. Генрих, всегда тяжело переживавший разлуку со своим любимцем и при случае укорявший его за это, на сей раз не сказал ни слова. Более того, он запретил остальным расспрашивать шута о том, где он был всё это время. Они с Генрихом хорошо понимали друг друга. Деко прощал Генриху его притворство, отлично сознавая, что при дворе иначе не выжить и посмеивался над его изнеженностью, которая то и дело сменялась аскезой, а теперь его больше нет, глупого, маленького Генрике.
Деко почувствовал, как у него защипало в глазах, он сердито моргнул и услышал сзади осторожный шорох, у приоткрытой двери стоял шевалье де Корде.
— Добрый день, шевалье, — сказал шут.
— Добрый день, господин Деко, я пришёл попрощаться. Хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали для меня.
— Полно, я не сделал ничего особенного, вас спасли мальчики, у вас замечательные сыновья.
Шевалье улыбнулся.
— Как я понял из их рассказа, с ними были девушки, но к делу, вы тоже с графиней сегодня покидаете Венецию?
Деко кивнул.
— Тогда, я думаю, это для вас лишним не будет.
Шевалье достал из кармана свиток.
— Что это? — спросил шут.
— Разрешение на брак для госпожи Изабеллы, — ответил де Корде. — Думаю, будет лучше если вы вручите это ей лично.
— Благодарю, — сказал Деко, пожимая ему руку.
— А это для Антонио, — ответил де Корде, доставая второй свиток. — И вот ещё, передайте моему сыну после венчания этот документ. — Он достал еще один свиток поменьше, — это мой подарок.
— Даже не сомневайтесь, — заверил Деко, — он его получит.
— Разрешите откланяться, господин Деко, надеюсь, мы с вами ещё увидимся.
— До скорой встречи, шевалье, счастливого пути.
Портшез Иветты появился под окнами через полчаса. Поручив Орсо позаботиться о слугах, графиня д`Ортвиль взбежала по лестнице, пройдя по длинному коридору она решительно остановилась у покоев подруги и постучала.
Дверь распахнулась.
— Ветта, наконец-то!
— Белла, радость моя, что случилось? Это правда? Ты действительно уезжаешь?
— Да, — кивнула Изабелла, — во Франции беспорядки и господину Деко снова нужно туда, а я не могу, понимаешь, Ветта, просто не могу отпустить его одного.
— Это господин Деко торопится? — спросила Иветта, накручивая тонкий батистовый платок на руку, — или это господина Деко торопят?