– На юг? – переспросил Дан, запуская правую руку в карман.
– Я видел это собственными глазами. Днем или ночью, как бы ни качало и ни крутило корабль, если даже солнце, и луна, и звезды скрывались за облаками, этот незрячий Злой Дух, обитавший в куске железа, чуял, в какой стороне его дом, и неуклонно стремился к югу. Витта звал его Железным Мудрецом, ибо он указывал ему путь через неведомые моря. – Сэр Ричард торжествующе оглядел ребят. – Ну, что вы скажете? Разве не колдовство?
– Что-то вроде этого, не так ли, сэр? – спросил Дан, выуживая из кармана свой походный компас, мирно уживавшийся там со складным ножичком и брелком для ключей. – Стекло, правда, треснуло, но стрелка вращается как положено.
Рыцарь аж рот раскрыл от изумления.
– Точно! Вот так он и дрожал, и рыскал острием влево и вправо, тот Железный Мудрец! Пока не застывал неподвижно, указывая на юг.
– На север, – поправил Дан.
– Нет, на юг! В той стороне юг! – возразил сэр Ричард. И внезапно оба они расхохотались, сообразив, что если один конец стрелки указывает на юг, то другой, конечно, на север.
– Ну и ну! – воскликнул сэр Ричард, прищелкнув языком. – Видно, и впрямь в том нет волшебства, если ребенок носит такую штуку в кармане. Куда же она показывает – на север или на юг?
– Папа говорит, что это никому не известно, – сказала Уна.
Сэр Ричард вздохнул с явным облегчением.
– Вот видите, все-таки эта вещь волшебная. Так мы это и понимали тогда… Между тем наше плавание продолжалось. Когда дул попутный ветер, мы поднимали парус, а сами ложились под бортом с наветренной стороны, загородившись щитами от брызг. Когда ветер стихал, мы шли на веслах, Желтый Человек не спускал глаз с Железного Мудреца, а Витта правил, стоя у кормила. Сперва я страшился огромных белоголовых волн, но приметя, как умело Витта направляет корабль между ними, немного приободрился. Хью показал себя прирожденным моряком с самого начала. Я же больше пригоден для суши, ветры, скалы и водовороты, какие мы встретили у западных берегов Франции, были мне не по нутру. Мы плыли на юг, и однажды, в штормовую ночь, при свете луны мы видели, как фламандское судно перевернулось и затонуло на наших глазах. Всю эту ночь Хью был на палубе рядом с Виттой, а я – ни жив ни мертв – провалялся в каюте рядом с Говорящей Птицей. Такова морская болезнь, которая в три дня может довести человека до смерти.
Когда вновь показалась земля, это уже была Испания, и тут нам пришлось держаться подальше от берега, вдоль которого рыскало множество судов: Бургундец воевал с маврами, и нужно было остерегаться как людей герцога, чтобы не быть повешенными, так и мавров, чтобы не быть проданными в рабство. В сумерках мы укрылись в одной незаметной бухточке, известной Витте. Вскоре появились какие-то люди с мулами, груженными разным товаром, и начался торг. Витта менял янтарь Северного Моря на бруски железа и множество бусин в глиняных горшках. Эти горшки он поставил в каюту, а железо сгрузил на самое дно корабля, выбросив оттуда балласт из тяжелых камней и щебня. Он купил и вина на пригоршню полупрозрачного, ароматного янтаря: маленький кусочек его величиной с ноготь стоил целой фляжки вина… Да что это я, как купец, все о товарах да о торговле!
– Нет-нет, это очень интересно, – воскликнул Дан. – Расскажите нам, что вы ели в плавании?
– Сушенное на солнце мясо, вяленую рыбу да толченый горох. А еще наш капитан запас несколько корзин сладких мавританских плодов, похожих на смоквы, но с тонкими продолговатыми косточками. Вспомнил! – они назывались финиками.
«А теперь, – сказал Витта, когда погрузка закончилась, – советую вам, чужестранцы, хорошенько помолиться своим богам, ибо путь, который мы сейчас изберем, не ведом никому на свете».
Он и его воины закололи и принесли в жертву черного козла, а Желтый Человек достал маленького улыбающегося божка из темно-зеленого камня и воскурил перед ним пучок пахучей травы. Мы же с Хью поручили себя Господу, Святому Варнаве и Пресвятой Богородице Успения, которую особо почитала моя госпожа. Мы были далеко не юнцами, но, думаю, не стыдно будет сознаться, что когда на следующее утро наш корабль выплыл из укромной бухты на сверкающую от рассветных лучей гладь моря, мы ликовали и распевали песни, как нормандские рыцари ликовали в старину, отправляясь завоевывать Англию со своим великим герцогом. Однако наш предводитель был всего-навсего язычником и пиратом, а наш гордый флот состоял из одной опасно перегруженной галеры; чтобы не сбиться с пути, приходилось полагаться на нечестивого колдуна, и плыть нам предстояло куда-то на край света. По словам Витты, его отец Гутрум доплыл некогда вдоль африканского берега до земли, где люди, не носившие никаких одежд, отдавали золото за железо и стеклянные бусы. Там он купил много золота и слоновьих бивней: туда-то, с помощью Железного Мудреца, и надеялся добраться Витта. Он не боялся ничего – лишь бы добыть себе богатство.