Ну да, ну да, – не стала спорить Катя,– думаю, такой случай, когда, ни будь нам представиться, не всегда же мы будем молодыми и красивыми.
В Липки Васька пошла с приподнятым настроением, и праздник такой позитивный, без, обычных гнусностей, и купаться можно сколько хочешь. Кстати весной именно в тот вечер, когда Васька пошла в обход мостика, и реки с русалками, утонула приезжая на выходные девочка пятнадцати лет. Васька, вспомнив этот случай даже загрустила ненадолго, вот и думай, как жить после таких совпадений. Затем мысли ее плавно перетекли на то, что живет она совсем одна даже без Домового, Васька, когда поняла, что мир Ночи реален, вспомнила, как нужно позвать хозяина в дом, а потом поняла, что дом построен недавно и его просто мама Галя или не успела или не захотела заселить Домовым. Васька знала, вернее, вспомнила рассказы мамы Гали, как пригласить Домового в дом и теперь решилась попробовать сделать это когда вернется домой. Васька еще не встречалась с лесным Хозяином, как вернулась с Дальних вяжей, то ли он занят был, толи видеть ее пока не хотел. Но она регулярно заносила ему в лес и оставляла на пеньке хлеб да конфеты. Вот и сегодня дорога хоть и шла через лес, но лесного Хозяина приветствовать было то, в общем, необязательно, но Васька снова зашла и привычно уже оставила подарок, подождала немного, но Архип Пантелеевич так и не вышел к ней. В Липах Ваське не очень понравилось, обычная деревушка, совсем небольшая обычная домов тридцать, дорога сюда была хорошей, и здесь летом было много приезжих, и местных среди них и не найдешь. Последние годы как поветрие пошло, москвичи покупали здесь дома под дачи и жили только на каникулах и летом. Все бы ничего Васька то и сама была приезжей, но последнее время она, сталкиваясь с гостями из столицы, и сама стала на них злиться. Они относились к местным с таким пренебрежением, разговаривали снисходительно, все время, что то требовали и даже не понимали, что она к ним сюда в Липы пришла пешком и ее никто не возит. Только она подошла к дому, в который ее вызвали, как услышала.
– Девушка ну что вы так долго, вас еще вчера вызвали, мы с утра вас ждем, уже десять часов, а вы только соизволили к нам прийти, – так встретила Ваську почти ее ровесница, молодая манерная девушка. – У мамы жуткая мигрень, и ей что вчера ставили укол, действие уже прошло.
Васька молча прошла под пристальным взглядом девушки в дом, явно следившей, что бы она ничего не украла, помыла руки и ровно спросила.
– Где больная?
– Мама на пленэре,– жеманно протянула девушка.
– Она у вас художница?
– Нет, она просто любуется природой, надо же знаете какие слова.
Девушка явно провоцировала скандал и поэтому Васька насторожилась, что там у нее на уме. Девушка повела ее через заднюю дверь дома в сад, место было действительно очень красивое, яблоневый сад весь заросший цветущими кустами лилейника, на гамаке натянутом между деревьями лежала женщина и с чувством храпела, покачиваясь мерно от издаваемых звуков. Васька просто разбудила женщину, которая, только открыв глаза, стала возмущаться тем, что она только уснула в ожидании помощи. Девушка тоже стала кричать, что маму нужно было не трогать, а подождать когда та отдохнёт и проснется сама. Васька уже под два возмущенных голоса смерила давление, которое оказалось хорошим, да и по внешнему виду столичной дамы не заметно было, что бы ее, что то мучило.
– А где таблетки, которые вам выписали вчера,– спросила она строго.
Больная возмутилась,– я думала, вы еще принесете, вчера врач оставила только одну, а нам сложно добираться до аптеки, машина сломалась, я была уверенна, что вы принесете еще. – Я ведь больна, а дочь моя от меня не отходит, вдруг мне станет плохо и кто еще мне поможет в этой глуши.
Васька даже не стала злиться, – пешком полтора часа, пусть ваша дочь сходит и купит в Березово, а я вам еще одну оставлю и больше приходить не буду.
И ушла под визгливые вопли обеих женщин, что они будут жаловаться на плохое обслуживание и невнимательность и еще что то. Васька же снова вздохнула, ведь ясно как божий день, что люди у себя дома так себя не ведут, а почему то, приехав в глушь и считая то, что они из столицы требуют для себя каких то немыслимых благ. Успокоилась она уже в другом доме, где делала перевязку ребенку, Катя вчера зашила глубокий порез, – малыш трех лет, очаровательный мальчик Паша, ухитрился во дворе найти обломок старой косы и порезаться. А Васька, делая перевязку, не совсем сначала прислушивалась к рассказу Пашиной мамы Вали, когда знакомые имена вдруг ей резанули слух.
Валя с тоской говорила,– Ну чисто вампирки эти мать и дочь, раз в неделю обязательно всю деревню перешебуршат и всех перессорят, всем гадостей наговорят и несколько дней, потом ходят всем улыбаются ехидно и довольно.