ЛИЯ
Она будет ждать его. Вот так — неподвижно сидя на стуле и неотрывно вглядываясь в плоскость монитора, моделируя в виртуальном мире еще одно послание любви… Блим! Вам пришло сообщение от абонента под ником «сверчок». Замигают весело буквы и она кликнет на них, выявляя на экране его лицо. И сердце запрыгает, отнимая и без того бедный кислородом воздух её квартиры.
Блям! Она жадно проглатывает его слова, усиливающие томление внизу живота:
«Лия! Прикинь, сегодня ехал на своем спортивном Ferrari и стая мух врезалась в лобовое стекло и разбилась. Прикинь, летят такие в Сочи на олимпиаду — до 2014 года долетят, морды довольные — шмяк! И дрисня по стеклу. Вот облом!»
Лия тяжело дышит в такт сердцу и ждет то единственно слово, способное перевернуть её жизнь.
«Прикольно!», — стучат её пальцы.
«Прикольно», — отвечает ей далекий друг и добавляет, — «Мухи заразы! А тут заварил себе чай в пакетике, собрался пить, глотнул, а там муха! Гадина такая-то! Пришлось чай вылить и зубы чистить».
«Ты не любишь мух?» — набирает Лия.
«Органически не перевариваю», — отвечает он.
«А мне всё равно, — пишет она. — Я к ним отношусь толерантно, — и вспоминает о когда-то прочитанном. — «У хитинового покрова большое будущее. Представь только меня в хитиновом серебристом вечернем длинном платье с глубоким декольте…»
«И хитиновых туфлях», — добавляет он.
«Да», — соглашается Лия.
Она ждет его сообщение, тыкая сломанным ногтем по клаве:
«Милый сверчок, а как твое настоящее имя?»
И он в темени пикселов тут же высвечивает:
«С тех пор, как появился компьютер, я отказался от своего имени. Небо и дождь, море и ветер… мир… вселенная — вот мои имена.»
Приятной болью покалывают её ноги, она часто дышит, полузакрыв глаза и бряцает:
«Любимый, единственный — вот твои имена!»
Три года чата, три года любви. Она знает, что он скоро приедет к ней. Скоро… скоро…
«Я скоро приеду к тебе!» — высвечивает он на её мониторе.
«Когда же, милый?» — трепещет Лия.
«Вот-вот, закончу эти грёбаные дела…», — и прикрепляет весёлые смайлики.
Она знает о нём всё. Что разведен, что двое детей, что юрист, что счёт в Швейцарии, что недвижимость в Майаме. Кроме имени настоящего. Кроме его лица. Кроме его самого.
«А что ты любишь?» — спрашивает Лия, готовясь сделать всё для любимого.
«Тепло», — отвечает он.
«У меня тепла в избытке!» — радостно скачут её пальцы.
«Летать и петь!» — перебивает её строчку он.
«А я никогда не летала на самолётах, — грустно отвечает она. — Но петь тоже люблю».
«А какие песни?»
«О любви!» — танцует курсор. — «О любви!» — пишет Лия и, вглядываясь в весеннее московское окно поёт песню без слов.
А на другом конце Москвы на разогретый с несправлявшимся кулером сервер села жирная муха и нагадила. Активная веб-камера на нём проследила единственным глазом за полётом насекомого и программа «Сверчок» высветила на экране:
«Вот опять эти мухи, прикинь? Всё изгадили! Ухожу «в игнор» на чистку:-)»
Она будет ждать его. Вот так — неподвижно сидя на стуле и неотрывно вглядываясь в плоскость монитора, моделируя в виртуальном мире ещё одно послание любви. Блим
ЛУННАЯ ДОРОЖКА
В покойную и трепетную, чистую и прозрачную, словно открывшую для всего сущего всю суть мироздания, у которой не осталось тайн, только маленькие секреты на небольшой глубине, переливающую теплыми красками гладь озера она опустит руку свою. Вода, ласково, чуть дрожа, возьмет её в свою длань, наслаждаясь бархатной кожей. И будет играть так, чуть качая, и ласкать так нежно и трепетно, и наслаждаться существом, подобным божеству.
Свет луны, раскатав дорожку, добежит до руки её и остановится так, словно нашедший свое детеныш и будет ласкаться.
И Арида крикнет в радости своей:
— Ректор! Что есть вода?
Ректор, бездушный дроид-мужчина в бардовом сюртуке и шляпе подойдет сзади к ней ближе и ответит, блуждая токами в своих серверах:
— Вода есть потребность, но не право человека, поэтому является предметом торговли и источником прибыли.
— Ой, да хватит Ректор, а! — плат девушки небрежно коснется глади, намочившись, а она и не заметит, — Посмотри, какая прелесть — вода. Чистая прозрачная, словно и нет её, только…
— Кислородный двуводород, — всё будет спорить дроид, потому что он логичен.
— Как? Да, ты пойми дроидной головой своей, что она как живое существо.
— Жизнь — есть существование белковых тел.
— А ты себя не считаешь жизнью?
— Я есть дроид SlimM286, машина.
— А как ты себя осознаешь?
— Вопрос не понят…
Арида улыбнется и, заметя намокнувшую одежду, не станет убирать её из воды, наблюдая за переплетом материй в лунной игре.
— Ну, ты когда нибудь мечтал тихими лунными ночами? — спросит она, заранее зная, что ответа не получит.
— Что есть мечта? — глаза дроида замельтешат. — Мечта есть отклонение от существующего принятого большинством порядка вещей в сторону отличную от желаний большинства, а следовательно, вредно для общества.
— А ты знаешь… что такое любовь? — ах! какая озорница Арида!
— Не знаю, — будет кружиться голова робота так как она может кружиться.
— Это когда… ты жертвуешь себя ради другого, — будет всегда она знать.
— Жертва есть дело ради… для другого… Значит, логически, я жертвую себя ради Вас, Арида. Запись…
— Значит, логически, ты меня любишь.
— Не знаю… Это слово не имеет действия как команда для меня.
— Ну и дурак, — глупо обидится Арида на робота.
— Принято без осмысления и комментариев, — беспристрастно ответит тот.
— Принято, — дерзостно она зачерпнет рукой воду и поднесет к лицу. — Заложили в тебя всякую ерунду, — прикоснётся лицом воды и вода, вздрогнув и испугавшись, стеснительно стечет вниз. Ох, эти дроиды-мужчины! Глупы и негибки. Поговорить не с кем… А ты знаешь ли, Ректор, что вода, как живое существо реагирует на всё, что вокруг и изменяет свое состояние? — снова пристанет Арида к дроиду. — Она умеет изменять структуру свою в зависимости от окружающего настроя людского.
— Как? Я знаю только три агрегатных состояния — жидкость, лёд, пар, — покопается он в памяти.
— Вода изменяет кристаллическую решетку свою, слушая слова человеческие. Это одно из доказательств полярности мира, как добро и зло, — объяснит она зря. — Прошепчи ей доброе и ласковое — она распустит в кристаллах своих цветок неземной красоты, накричи на неё зло и вода ответит тебе грязью… А… А тело человека есть на восемьдесят процентов вода, — Арида оглянется на Ректора. — В отличие от твоего пластика. — Арида посмотрит вверх, — Ты вообще чем нибудь можешь восхищаться? Мир создан для восхищения им как творением Создателя… — Арида зачерпнёт воду и подбросит и капли ее восхищенно превратятся в маленькие луны.
— Создатель, — Ректор головой потрясет. — Создатель… Человек… Надчеловек… Суперчеловек… Образ и подобие человека… Клон…
— Сейчас взорвешься! — будет издеваться дева над бездушной машиной. — Посмотри, Ректор, какая луна огромная, просто чудо!
Ректор посмотрит на луну и скажет:
— Третья фаза…
— Ох, уж эти нанотехнологии, от этого прогресса одна печаль… — она еще зачерпнет в ладонь воды, — Ректор!
— Да.
— У тебя в инструкции написано, что ты самообучающийся… довольно дорогой экземпляр.
— Так точно, леди.
— Эмоциональная составляющая в тебе запрограммирована?
— Я умею выражать эмоции, леди.
— Это не одно и тоже… Вот смотри! — разыграется Арида с волнами. — Попробуй отвлечься от того, что такое луна.