— Хорошо,— ответил Сендибада,— но с условием, что ты отнесешь нас в страну счастья.
Птица согласилась; Сендибада стер прежнюю надпись со скорлупы гигантского яйца и написал новую: «Выходи, поднимайся тот, кому пришел срок проснуться». И тотчас по поверхности белого купола побежала трещина, и они увидели громадный клюв, пробивавший себе, как мотыгой, выход из яйца.
Птица сдержала обещание и сказала:
— Теперь я отнесу вас туда, куда вы хотите попасть. Забирайтесь мне на ноги да держитесь покрепче.
Сендибада с матросом так и сделали, и птица взмыла вместе с ними в самое поднебесье. Всего несколько взмахов крыл — и вот они уже приземлились на берегу прекрасного острова. Здесь птица распрощалась с людьми и улетела назад.
На том острове росло множество деревьев, а на ветвях тех деревьев висели большие розовые плоды. Приятель Сендибады проголодался и протянул руку к ближайшему плоду, но плод закричал:
— Я еще не созрел!
Он потянулся за другим плодом, но вновь прозвенел голос-колокольчик:
— Я еще не созрел!
Однако матрос до того проголодался, что, несмотря на предупреждение, сорвал плод и съел его. Увы! Он тут же заболел и умер. Сендибада подумал: «Нетерпение убивает. Лучше подождать, но остаться в живых». Ждал он день, другой, третий, а на четвертый плоды разом закричали:
— Вако! Вако! Твои! Твои!
Сендибада выбрал самый крупный и румяный плод, рассудив, что он окажется самым сочным. Сорвал он его, и плод, упав, чуть не сбил его с ног. Сендибада очистил его от кожуры, и вдруг, о чудо, из плода вышла красивая юная девушка и молвила:
— Я — твоя.
Долго прожил Сендибада на дивном острове, но вот наступил день, когда он почувствовал, что ему прискучили покорные розовые плоды. Тогда он соорудил себе корабль, приготовился к плаванию, погрузил в трюм все созревшие к тому дню плоды и поплыл обратно к берегам своей родины. Первой девушке-плоду он сказал:
— Запомни, ты — моя жена,— а остальным девушкам-плодам наказал: — Запомните, что все вы — мои дочери.
Не успели они прибыть в город, как султан и его визири пожелали взять в жены дочерей Сендибады. И каждый уплатил крупный выкуп за невест. Так Сендибада сделался богачом.
Хамдани
Жил в одном городе бедняк по имени Хамдани. Не было у него ни дома своего, ни вещей, лишь рваная рубаха на исхудалых плечах, латаные-перелатаные шаровары да дырявые тапочки на ногах — вот и все его богатство. Ютился он в убогом каморке. Есть крыша над головой — и слава богу!
Чтобы как-нибудь прокормиться, Хамдани побирался у домов богатых горожан. Подавали ему мало, вот он и стал воровать. Увидит что плохо лежит, утащит. В конце концов о нем пошла дурная слава, и горожане стали отказывать ему в милостыне. А чтобы держался подальше от их домов, натравливали на него собак.
Туго пришлось Хамдани. Он и раньше досыта не ел, а теперь просто голодал. Зачастил он на свалку. Найдет немного просяных зерен, выброшенных иной нерачительной хозяйкой, и доволен. Все лучше, чем с пустым брюхом сидеть.
Однажды копался он в мусорной куче, глядь — большой медяк. Таких денег у Хамдани сроду не бывало. Обрадовался он, завязал монету в полу рубахи и пошел домой. В своей темной каморке повалился на циновку, поворочался с боку на бок да и уснул натощак. Ночью Хамдани приснилось, что он богат, живет в красивом дворце, вкушает яства с золотых тарелок, прислуживает ему многочисленная челядь.
Утром открыл глаза: вокруг те же убогие стены и живот подводит с голодухи. Поплелся Хамдани на свалку. По дороге повстречал зверолова, который в деревянной клетке вез на базар трех газелей.
— Эй, земляк, покажи газелей,— крикнул Хамдани. Зверолов остановился, поставил клетку на землю.
— Смотри, коли хочешь.
Стоявшие неподалеку два богатых горожанина, увидев, что зверолов показывает Хамдани газелей, громко засмеялись.
— Зря стараешься. У этого побирушки даже медяка за душой нет. Это же нищий Хамдани.
— Нищий он или богатый, откуда мне знать. Я несу на продажу газелей. Кто к ним приценивается, тому и показываю.
Да ты посмотри на его одежду. Он целыми днями на свалке копается, как курица, выискивает просяные зерна. Будь у него деньги, неужто не купил бы себе еды? Недаром говорят: «Тучи на небе — к дождю, толстый живот — к еде». Где у Хамдани живот? Помнит ли он, когда последний раз ел? Зверолов ответил:
— Верно, одет Хамдани плохо, и живота толстого, как у вас, у него нет. Но он просит показать ему моих газелей. Богатые люди тоже просят показать им товар. Посмотрят, покачают головой: «Ой, какие прекрасные газели, да уж больно дорого ты за них просишь»,— и уходят. Так почему же я должен бедняку отказать?