– Берегись,– продолжал конь.– Тот, кого ты назвал своим отцом, поедает всех, кто попадает ему в руки. Ты и я единственные живые существа здесь, которых пока не постигла эта участь.
От страха у юноши перехватило дыхание.
– Что же нам делать? – пробормотал он.
– Как тебя зовут? – спросил конь.
– Киджана.
– А меня Фараси. Подойди, Киджана, и отвяжи меня. Юноша так и сделал.
– Теперь отвори комнату, где хранится жидкое золото. Я выпью его, потом убегу и буду ждать тебя возле большого дерева за селением. Когда колдун вернется домой, он скажет тебе: «Пошли в лес за хворостом»,– ты ответь: «Я не умею собирать хворост». Он пойдет один. Принесет вязанку хвороста. Повесит котел на крюк и попросит тебя развести под ним огонь. Смотри, не соглашайся. Скажи, что ты не умеешь. Он сам разведет огонь. Затем он принесет большой кусок масла и бросит в котел. Пока масло будет растапливаться, он подвесит к потолку качалку и скажет тебе: «Садись, сынок, я тебя покачаю». А ты притворись, будто впервые видишь такую качалку. Пусть он покажет тебе, как надо на ней качаться. Вот тут‑то ты и столкаешь его в котел. И сразу беги ко мне. Не оглядывайся.
Киджана открыл комнату с золотом. Конь выпил все содержимое чана и ускакал.
Тем временем Мчаун пригласил своих друзей чародеев на пир. Он пришел домой пораньше и сказал Киджане:
– Пошли в лес за хворостом.
– Я не умею рубить дрова. Ты учил меня всему, но этому не научил.
Колдун отправился в лес один и принес большую вязанку хвороста. Затем он подвесил на крюк котел.
– Разведи под котлом огонь.
– Я не умею.
Пришлось волшебнику самому сделать это.
– Сходи в чулан за маслом,– попросил он юношу.
– Куски очень тяжелые. Мне их не поднять. Мчаун принес громадный кусок масла и бросил в котел.
– Пока масло растапливается, я покачаю тебя на качалке,– сказал он.– Ты когда‑нибудь видел такую качалку?
– Нет. Я боюсь, у меня закружится голова. Покажи, как надо качаться,– сказал Киджана, наблюдая, как волшебник прикрепляет под потолком толстые веревки.
– А вот как. Смотри.
Колдун подтянулся руками за веревки, уселся на деревянную перекладину и оттолкнулся ногами от пола. Тут‑то Киджана изо всех сил пихнул его прямо в котел, в котором уже кипело масло. Раздался страшный вопль, но Киджана не слышал его – со всех ног мчался он к большому дереву, где его поджидал конь.
– Садись скорее на меня! – крикнул Фараси.– Нам надо торопиться. Как бы не было погони.
Киджана вскочил на коня, и они поскакали прочь.
Вечером в доме злого колдуна собрались гости. Они долго искали хозяина, но так и не нашли. Проголодавшись, они решили пировать без него. Под котлом тлели головешки, скворчало масло, а в нем жарилось мясо. Сытно поужинав, чародеи опять принялись искать хозяина. Не найдя его, прождали до утра и с первыми лучами солнца разошлись удивленные.
А тем временем Киджана и конь были уже далеко. По пути им попалось красивое селение.
– Давай остановимся здесь. Построим дом и будем жить вместе,– предложил Киджана.
Фараси согласился. Он изрыгнул золото, которое проглотил в доме колдуна. На это золото Киджана купил рабов, много скота, построил огромный дом, обзавелся всем необходимым.
Местные жители не преминули донести своему султану, что в округе появился богач, который имеет рабов, скот, живет в прекрасном дворце и имеет все, что душа пожелает. Султан решил узнать, что за важный человек поселился на его землях. Он позвал Киджану к себе и спросил, откуда тот родом.
– Я простой смертный, как все ваши подданные, владыка,– смиренно ответил Киджана.
– Ты много странствовал?
– Да, но мне глянулось здесь, и я решил остаться в ваших владениях.
– А не хотел бы ты осмотреть мой дворец? – любезно предложил султан юноше, который покорил его сердце.
– Если кто‑нибудь проводит меня, я буду счастлив.
– Я сам покажу тебе дворец и познакомлю со своей дочерью.
С тех пор Киджана часто бывал у султана. Он полюбил принцессу и вскоре женился на ней. Они жили в счастье и согласии. И всегда рядом был Фараси, в котором Киджана души не чаял.
Сын лекаря и змеиный царь
Жил‑был ученый лекарь. Когда он умер, его вдова осталась с маленьким мальчиком на руках. Мальчик подрос, вдова дала ему имя Хасибу‑Карим‑эд‑Дин, как того желал покойный муж.
Пришло время учить сына читать и писать. Тот без труда овладел грамотой. Тогда мать отправила его к портному – пусть узнает полезное ремесло. Однако портняжничать Хасибу‑Карим‑эд‑Дин не научился – не хватило ему усердия. Что ж, попробовали обратиться к чеканщику по серебру. И там дело не заладилось. Во многих ремеслах испытывали отрока, все без толку. Наконец отчаявшаяся мать решила: «Коли сын ни к какой работе не годен, сидеть ему дома!» А непутевому отроку только того и надо – бездельничает себе целыми днями, ни о чем не заботясь. Однажды он спросил матушку, чем занимался его отец. Та ответила, что он был великим лекарем.
– Где же его книги?
– Давненько я их не видела. Не иначе, валяются где‑нибудь в чулане. Поискал бы.
Сын облазил чердаки да чуланы и в одном темном углу нашел старые, изъеденные мышами и жучками фолианты. Заглянул было в них, но быстро бросил.
Как‑то соседи‑дровосеки пришли к матери Хасибу и сказали:
– Отпусти своего увальня с нами в лес. Поди, надоело ему дома сиднем сидеть. Мы научим парня рубить деревья, погонять осла и продавать дрова сельчанам.
– Хорошо,– согласилась пожилая женщина,– завтра я куплю ему осла, и он пойдет с вами.
На следующий день, как условились, Хасибу на ослике отправился вместе с дровосеками в лес. Они работали до самого темна, пока звезды не высыпали на небе, и нарубили много дров, за которые выручили большие деньги.
Так продолжалось шесть дней. На седьмой день в лесу их застал сильный ливень. Дровосеки спрятались от дождя в пещере.
Хасибу сидел на кучке сухих листьев и от нечего делать постукивал камнем по земляному полу. К его удивлению, после одного удара послышался глухой звук.
– Здесь должна быть дыра,– сказал он товарищам и принялся тщательно выстукивать вокруг.– Давайте посмотрим, что в ней.
Дровосеки стали копать в том месте, на которое указал мальчик. Вскоре их заступы провалились в колодец, прикрытый сверху тонким слоем почвы. Колодец был до краев наполнен медом.
Дровосеки так обрадовались находке, что не пошли на делянку, а решили вычерпать из колодца весь мед и с выгодой продать его. Они принесли в пещеру кувшины, горшки, котлы и другие сосуды, которые у них были. Три дня они наполняли их медом и возили в селение на рынок. Когда в колодце осталось совсем мало меда, старший дровосек сказал, обращаясь к Хасибу:
– Полезай в колодец, соскреби со дна остатки меда, а мы тем временем принесем веревку, чтобы тебя вытащить.
Сказано – сделано. Не подозревая ничего худого, мальчик опустился вниз и наполнил медом последний горшок.
– Кидайте веревку,– крикнул он, но только эхо собственного голоса было ему ответом.
Теперь Хасибу понял, что его обманули. Алчные дровосеки задумали погубить его, чтоб не делиться с ним выручкой.
Без посторонней помощи выбраться мальчик не мог. Он сел на дно колодца и горько заплакал.
А злодеи пришли к его матушке и поведали, что якобы ее сынок заблудился в лесу. Они искали его, искали, но тщетно. Лишь однажды под вечер до их слуха донесся львиный рык и испуганный вскрик мальчика.
– Наверно, твой сын стал добычей хищника,– сказал старший дровосек, притворно печалясь.
Погоревала бедная женщина о пропавшем сыне, да слезами горю не поможешь. А дровосеки радовались, что им удалось прикарманить денежки Хасибу.
Мальчик долго плакал, сидя на дне колодца, пока наконец не проголодался. Он поел меда и незаметно уснул. Проснулся он от того, что кто‑то плюхнулся на него. Это был скорпион. Хасибу с отвращением стряхнул с себя ядовитое насекомое и раздавил его ногой.
«Откуда же скорпион вывалился? Нет ли здесь дыры?» – подумал Хасибу. Он внимательно осмотрел стенки колодца. Так и есть! Из маленькой трещины струился едва заметный свет. Хасибу выдернул из‑за пояса кинжал и стал лихорадочно ковырять трещину. Вскоре в стене образовалось довольно большое отверстие, в которое мальчику удалось протиснуться.