– Присядь, добрый паломник,– человек указал на валявшийся поблизости пыльный валун.– Я расскажу тебе свою печальную историю. Меня зовут Джан Шах, мой отец Туегамус – великий султан. Он страстный охотник. Не проходило дня, чтобы он не отправился на охоту. Как‑то я попросил его взять меня с собой. Он было отказался, но, увидев мое огорчение, поддался на уговоры. Он не мог видеть слезы любимого сына, готов был выполнить любой мой каприз. В сопровождении многочисленной свиты мы отправились в лес. Сразу же нам попалась дичь. Я с семью слугами погнался за газелью. Мы долго преследовали ее. Достигнув берега моря, она бросилась в воду. Я и четверо слуг прыгнули в лодку. Трое других слуг вернулись к султану. Мы плыли на лодке, пока нам не удалось нагнать обессилевшую газель. Подстрелив ее, мы хотели повернуть к берегу, но тут поднялся ветер и нас унесло в открытое море.
Когда трое слуг присоединились к основной свите, султан спросил их: «Где ваш хозяин?» Они рассказали ему о газели и о лодке. Султан в отчаянии воскликнул: «О мой сын! Он пропал!» Вернувшись во дворец, он стал оплакивать меня как погибшего.
Но мы не погибли. Нас долго носило по морю в утлой лодке, пока не выбросило на маленький островок, где гнездилось множество птиц. Там росли фруктовые деревья, между скалистых выступов протекал чистый горный ручей. Мы утолили голод дикими яблоками, напились ключевой воды и, забравшись на высокое дерево, дождались утра. С первыми проблесками зари мы сели в лодку, чтобы достичь другого острова, смутные очертания которого виднелись на горизонте. Благополучно высадившись на незнакомом берегу, мы, как в предыдущий день, нарвали плодов, а затем устроились на ночевку в дупле огромного дуба. Ночью нам не давали спать рев и вой хищников. Казалось, они вот‑вот набросятся на нас. К счастью, дупло, в котором мы прятались, было высоко от земли.
Утром мы поспешили покинуть негостеприимное место. Целый день мы плыли к третьему острову. Он порос густым лесом, однако фруктовых деревьев там было мало. Наконец мы нашли яблоню. Ее ветви прогибались под тяжестью румяных плодов. Кто‑то из моих спутников потянулся за яблоками, но тут раздался предостерегающий возглас: «Не касайтесь этого дерева, оно принадлежит царю». Голод терзал нас, однако мы смирились с мыслью, что придется лечь спать натощак. Наш вид привлек множество обезьян. Они прыгали с ветки на ветку, верещали и строили рожи, забавлялись как могли. Эти милые животные не замышляли против нас зла. Напротив, они принесли из леса много спелых сочных плодов, которыми мы утолили голод.
Случайно я услышал, как одна обезьяна сказала, указывая на меня:
– Пусть он будет нашим султаном.
– Нет,– возразила другая,– эти люди покинут остров завтра утром, они не захотят остаться.
– А мы разобьем их лодку,– подхватила третья. Обезьяны шумно побежали к берегу, где лежала наша лодка. Утром вместо нее мы увидели лишь несколько щепок. Нам пришлось остаться на острове. Обезьяны, которым мы, видимо, приглянулись, всячески развлекали нас. Однажды, прогуливаясь по окрестностям, я наткнулся на каменный дом. На двери дома была высечена надпись, гласившая: «Если какой‑либо скиталец попадет сюда, ему будет трудно выбраться, ибо обезьяны хотят, чтобы у них царем был человек. Такой человек думает, что находится на острове и поэтому спасения нет. Но на севере лежит узкий перешеек, который соединяет это место с большой землей. Если идти в том направлении, попадешь на обширную равнину, изобилующую свирепыми львами, леопардами, ядовитыми змеями. Смельчак победит их. За первой равниной раскинулась пустыня, населенная муравьями величиной с собаку. Ненасытные муравьи пожирают все. Если победить их, дальше путь свободен».
Я вернулся к своим слугам и рассказал им об увиденной надписи. Мы решили рискнуть жизнью ради свободы; мысль о том, что придется окончить свои дни среди обезьян, казалась нам невыносимой.
Оружие у нас было, однажды ночью незаметно для обезьян мы пустились в далекий путь. На равнине, о которой говорилось в надписи, львы и леопарды не раз нападали на нас. Двое моих слуг погибли: одного растерзали хищные звери, другой умер от укуса гремучей змеи. И все‑таки нам удалось миновать страшную равнину. Дальше нас ожидали еще более суровые испытания. Пустыня кишела громадными муравьями. Они до смерти загрызли двух оставшихся слуг. Я же чудом избежал гибели. Окровавленный, выбившийся из сил, я дошел до перешейка на большую землю. Там, в безопасности, среди зеленых дубрав и прохладных речек, я отдохнул. Залечив раны, отправился дальше.
Через несколько дней я пришел в богатое селение. На базарной площади спросил торговцев, не нужен ли кому‑нибудь слуга. Один человек обратил на меня внимание.
– Ты ищешь работу, странник? Пойдем со мной. Он привел меня в свой дом, вынул из сундука верблюжью шкуру и сказал:
– Я заверну тебя в эту шкуру и оставлю лежать на пустыре. Прилетит большой орел, схватит тебя и унесет вон на ту гору, в свое гнездо. Когда орел улетит, ты выберешься из шкуры. В гнезде много драгоценных камней. Твое дело сбросить их вниз. Потом спустишься сам. За службу я тебя щедро вознагражу.
Не долго думая я согласился. Он завернул меня в шкуру, отнес на пустырь. Вскоре громадная тень заслонила солнце – прилетел орел. Он вцепился в шкуру когтями и взмыл в воздух. Через мгновенье я был уже на вершине горы. Однако орел и не думал улетать. Он принялся разрывать шкуру когтями и клювом. Еще немного, и добрался бы до меня. Тогда я выскочил из шкуры. Вокруг валялись тяжелые камни, ими я стал бросать в орла. Мне удалось отогнать птицу. Набрав целый мешок самоцветов, я скинул его вниз, затем с трудом, рискуя сорваться с крутого склона, спустился к подножию горы.
Когда я пришел к дому нанявшего меня человека, ворота были наглухо заперты. Во дворе заливались злобным лаем цепные псы. Хозяин швырнул мне в окно заплесневелую лепешку.
– Вот все, что ты заработал. Проваливай! – крикнул он.
Пришлось мне уйти не солоно хлебавши. Еще долго бродил я по пыльным дорогам, пока не забрел в дремучий лес. В чащобе одиноко стояла убогая хижина, в которой жил отшельник. Старец приютил меня. Я долго оставался с ним, все никак не мог оправиться от постигших меня несчастий. Отшельник ухаживал за мной, как за родным сыном.
Как‑то раз старик, уходя, наказал мне:
Приберись в хижине к моему возвращению, но в каморку, что заперта на замок, не заглядывай.
Меня разобрало любопытство: что прячет отшельник в этой каморке?
Едва хозяин скрылся за порогом, я отыскал ключ и отомкнул запретную дверь. Меня ослепил яркий солнечный свет. Я зажмурился, когда же открыл глаза, передо мной возникло чудесное видение. В большом, наполненном ароматом цветов саду струился серебристый ручей. С ветки Цветущего дерева спустились три сладкоголосые пичуги.
Коснувшись земли, они обернулись прекрасными девами. Девы сбросили с себя одежду и вошли в прозрачные воды ручья. Искупавшись, они опять превратились в певчих птиц и, весело щебеча, улетели.
Зачарованный увиденным, я запер дверь и, словно потерянный, весь день бесцельно бродил по дому. Когда старик вернулся, он сразу заметил, что со мной неладно.
– Ты заглянул в запретную каморку? – догадался он. Я не стал ничего скрывать.
– Мой благодетель, я полюбил одну из девушек, которые обернулись птицами. Если я не соединюсь с ней, я умру от тоски.
– Забудь о ней, несчастный. Эти три прекрасных существа – дочери повелителя джиннов. До их обители человеку не добраться и за три года.
– Помоги мне, о добрый старец. Иначе мне не жить.
– Хорошо,– наконец сказал он.– Спрячься в кустах; когда в следующий раз девушки прилетят купаться, похить одежду своей любимой.
Я так и поступил. Схоронился возле ручья и с замиранием сердца ждал, когда прилетят птицы. Вот раздался их веселый щебет. Пичуги обернулись девушками и вошли в воду, оставив на берегу одежду. Я взял одежду младшей из сестер.