Соня смутилась, намочила кончик носового платка и стала торопливо стирать усы.
— Ну что, нет больше? — спрашивала она.
— Да пока-то нет, — успокоил ее Густав.
Но скоро у Сони снова появились усы, потому что ей нужно было раздувать огонь, где он плохо загорался.
— Ну теперь пойдем, купим себе по куску хлеба с маслом; я страшно проголодался, — сказал Густав.
— Пойдем, — отозвалась Соня. — Ведь у меня еще целы мои деньги.
Но на этот раз у дороги стоял маленький мальчик, совсем почти раздетый, потому что на нем была одна только разорванная рубашонка. Пока он стоял у огня, ему было еще тепло, но когда он помогал другим таскать хворост, то ему делалось так холодно, что у него стучали зубы. Ночью было очень холодно, как это часто бывает летом.
— Что же ты не оденешься теплее? — сказал Густав.
— У меня нечего больше одеть — ответил мальчик и стал пробираться ближе к огню.
— Такие оборванцы, которым нечего надеть, могли бы идти домой и лечь спать, — заметил длинноногий Туре, который стоял тут же возле них.
— У меня и дома нет, где бы я мог спать, — отозвался нищий мальчик.
— У тебя и куртка и пальто. Одолжи пальто мальчику, — сказала Соня Туре, который держал свое пальто на руке.
— Одолжи! — засмеялся Туре. — Если кто-нибудь заплатит мне за это, то я, пожалуй, одолжу до тех пор, пока не взойдет солнце.
— На, возьми! — сказала Соня, подавая ему свою серебряную монетку.
Мальчика завернули в пальто и ему стало хорошо, тепло и весело. Но никому не было так весело, как Густаву и его сестре, не смотря на то, что они оба остались без вафель, без пряников и без денег.
Так целую ночь горел огонь, а ночь была очень недолгая. Скоро на востоке заалела заря и мало-помалу разгорелась как самое краснейшее золото.
— Сию минуту взойдет солнышко, — заметил Густав. — Взберемся-ка на гору, чтобы лучше видеть!
— Где же мое пальто? Отдайте мое пальто! — кричал длинноногий Туре, получивший плату за то, что сделал доброе дело. — Ах, какой же я был дурак! — говорил он. — Теперь я и деньги потерял, которые нажил!
Не пойдут в прок те деньги, которые следует отдать бедным. Пальто свое Туре нашел на пригорке, но не нашел он своего хорошего расположения духа. Он был раздражен и бранился со всеми. А чужой мальчик больше не показывался и никто не знал, куда он скрылся.
Когда Густав и Соня взошли на высокую гору, то к своему удивлению увидали там обоих бедных детей, которым отдали свои деньги. Но теперь, они не казались больше ни бедными, ни грустными. Лица их сияли радостью и они сказали им:
— Вы были добры к нам, и мы отблагодарим вас так, как никто не благодарил вас прежде. Станьте возле нас на колени!
Густав и Соня стали на колени, хотя вовсе не понимали, зачем дети этого потребовали. Они забыли, что были голодны и что им хотелось спать. «Что-то мы теперь увидим?» — думали они.
В это время в лесу настала такая тишина, что можно было бы расслышать жужжание комаров; но и комары сложили свои крылышки, птицы замолкли и даже бурный водопад, казалось, притих в скалах за лесом.
Но вдруг по всему небу блеснул золотой луч и лучезарное солнце стало величественно и спокойно подниматься из-за горизонта. В один миг вся природа встрепенулась от радости и снова раздались все голоса в природе: зажужжали комары, запели птички, зашумел водопад и в большом лесу зашелестели ветви и листья.
— Посмотрите теперь! — сказали нищие дети. И в это время Густав и сестра его увидели, что воздух стал быстро наполняться бесчисленными легионами маленьких прозрачных ангелов, которые летели и вверх и вниз, каждый к своему охраняемому, потому что каждое дерево, каждый цветок ж каждое живое существо имеет своего ангела-хранителя.
— Смотри, — сказала Соня брату, — у всех есть свои ангелы-хранители, которые возносят их молитвы к Богу. Только у нас с тобой нет!
— Вы думаете? — сказали нищие дети. — А мы-то кто же? Разве вы не поняли теперь, что мы — ваши ангелы-хранители. И хотя вы нас до сих пор не видали, но вы часто чувствовали нас в своем сердце, каждый раз, когда вы молились Богу, или делали что-нибудь хорошее. Ведь это мы простирали свои крылья над вашей колыбелью, когда вы были малютками; мы всегда сопровождаем вас и именем Бога охраняем от всякого зла на свете; мы же будем сопутствовать вам и всю вашу жизнь, если только вы будете бояться Бога и поступать по его заповедям в повиновении, любви, мире и правде до конца жизни.
По мере того, как бедные дети так говорили, они становились светлыми и такими прозрачными, что сквозь их можно было видеть и солнце, и листву дерев, и, наконец, исчезли совсем, как светлое облако в яркой утренней заре.