Он не глядя вставил в дисковод тефлоновый флоппи-диск на 3, 5 дюйма, проделал парочку стандартных манипуляций и вновь одарил меня ухмылкой. Я себе так черта представляю.
— Вам разве привыкать? — чисто риторически поинтересовался он.
Я мотнул головой. В самом деле, бывшему советскому гражданину, которого долго просвещали насчет ужасов «мрачной эпохи», внимание разного рода спецслужб к его скромной персоне кажется по меньшей мере рядовым и не заслуживающим особого упоминания явлением.
— А какой смысл? — в свою очередь спросил его я. — Выдернули меня из родной реальности, запустили в действие новый причинно-следственный ряд, еще, пожалуй, и энергию потратили. А зачем? Я не спасал миров… и вообще, в сущности, ничего не делал. Никаких глобальных уроков для себя не вынес. Так, картинки посмотрел.
Бес ноября извлек дискету из щели и поставил локти на стол.
— Зачем, говорите? А представляете ли вы, насколько скользок этот вопрос, и насколько ни к чему не обязывающий ответ вы на него получите? Простой, но емкий пример. Зачем человек пишет книгу? Оставляя в стороне меркантильные соображения.
— Затем, что ему, наверное, хочется с кем-то поговорить.
— А зачем?
— У него есть какая-то мысль, и он желал бы ее упорядочить и поделиться ею.
— Но зачем?!
— Затем, что он не сможет без этого жить.
— А зачем, если уж на то пошло?
— То есть — жить зачем?
— Ну да.
Я старательно наморщил лоб: очень уж не хотелось в грязь лицом.
— Ну, не касаясь этики и теологии, лишь провоцирующих очередное циничное «зачем», хотя бы из элементарного закона сохранения энергии. Жизнь дана! Искорку в тебе зажгли, так пользуйся, грейся, свети…
— Да кому он нужен, этот ваш закон сохранения энергии! Все сущее получилось экспериментальным путем при реализации определенной, в принципе вариабельной модели, и уже постфактум, чтобы как-то оправдаться и подвести теоретическую базу, были придуманы якобы непреложные основополагающие законы.
— Господина Роберта Шекли на досуге не почитываете?
— Знаком, — охотно согласился мой хозяин. — И нахожу исключительно интересным. При прочих очевидных достоинствах редкостное сочетание занимательности и качества. Мне было с ним хорошо. На полутора тысячах страниц никого не изнасиловали. Видите ли, утешает только собственный цинизм. Чужой — раздражает.
— Пожалуй, — легко согласился я, где-то краем сознания чувствуя, что начинаю входить в образ. Бесы получаются из битых жизнью романтиков.
Видимо, чем-то я таки заслужил его расположение, потому что спустя минуту молчания он полусерьезно добавил:
— Я все же не советовал бы вам задаваться этим вопросом. Я имею в виду «зачем?» Иначе вас накроет такой волной, с какой вы вряд ли справитесь. Надеюсь, я достаточно наглядно продемонстрировал вам, насколько коротка логическая цепочка до полной бессмысленности любого существования и любой сколько-нибудь созидательной деятельности, включая космогонию. В том, чтобы сунуть голову в газовую духовку, тоже нет ни малейшего смысла.
— А что же делать?
— Наплевать и забыть, — хладнокровно посоветовал он. — Заняться чем-нибудь, чтоб не сойти с ума. Беллетристику пишите. Если человек с этим связывается, он уж как минимум рассчитывает изменить мир. Хотя, в принципе… зачем?
— Итак, Лахезис, фиксирующая мои деяния, — пошутил я, — если я правильно понял вашу позицию, не имеет смысла доискиваться причин, когда приходится что есть духу выпутываться из причиненного ею следствия?
— Примерно так. Но, будем надеяться, финал вашей истории близок. Вас встретит Ее Всемогущество Норна, и у нее вы сможете выяснить все интересующие вас аспекты.
— А зачем?
Мы обменялись ухмылками. Философия сегодняшнего дня. Волну не остановишь, сказал бы Имант, но можно на ней прокатиться. И, не мешкая, подал бы пример. Есть обстоятельства, и люди… и боги, которые сильнее нас. Но кто сказал, что мы не сможем обернуть их к своей выгоде? Я протянул руку и взял с его стола то единственное, что в данной ситуации могло послужить Ключом.
— Я не ошибся?
— Ни в коем случае, — ответил Манфред, вежливо поднимаясь на ноги. Вот уж чего я совсем от него не ждал. — Разумеется, этот отчет я записал для Леди Декабря. Сама электронная информация послужит вам Ключом в последний этап.
— Перегрин! — вдруг вспомнил я. — Лорд Марта! Он не просил напомнить, но сожалел, что вы о нем забыли. Ребенку нужен виртуальный мир. Он хочет в Интернет.
— Его только пусти, — беззлобно сказал Манфред. — За ним потом не приберешь. Не во зло будь сказано, этот читающий без разбору бог знаком со всеми социальными и асоциальными теориями со дня творения. Самое меньшее, на что способен наш хакерствующий Робин Гуд, так это перераспределить «всем поровну» банковские фонды. Пусть уж лучше читает, покуда человечество писать не разучилось: должен же кто-то из наших своим вниманием поощрять сию благородную страсть. Итак, вы готовы проследовать дальше?