Но вдруг один цыган попросил разрешения поселиться в этом лесу. Облюбовал он себе там местечко — с одной стороны никакой ветерочек не продувает, а с другой стороны солнышко пригревает.
— Если, — говорит, — дадите мне эту полянку, я буду уничтожать зверей.
Его пустили. Цыган построил себе там хату, купил две колоды пчел. Пчелы попались сильные, роистые, место было теплое, роились хорошо. Цыган их отсаживал, и стало у него четырнадцать колод. Легкая рука у него была. Он и пчел водил и зверей уничтожал — копал ямы, расставлял капканы, и все ему удавалось. Люди радовались, что завелся у них такой умелец.
Цыган был уже немолодой, женатый. Цыган приторговывал лошадьми, цыганка ворожила, предсказывала судьбу, тем и жили. Была у них единственная дочь, да такая красавица, такая картиночка, что к ней и рамки не подберешь.
Вот состарился цыган и умер. Похоронили его честь честью. Перед смертью наказал он, чтобы и после него держали пчел — так заботился о них.
Недалеко от леса был хутор. Купил его приказчик и поселился там с женой. Они были бездетные, а им хотелось иметь ребенка — для кого же иначе добро-то копить! Но вот прошло время, и родился мальчик, махонький, как котеночек. Хоть в рукавичку его прячь.
— Что же он такой крохотный?
— Да ну тебя, — говорит жена. — Погоди немного, имей терпение, вырастет.
На второй день младенец уже заметно подрос, а через шесть недель ему все пеленки малы стали. Очень шибко рос, а понятливый был — просто на удивление. Бабушка стала торопить родителей:
— Пора уж его окрестить. Как хотите назвать?
— Вишь, как сильно растет; дадим ему имя Сильвент.
Сильвенту еще пяти лет не было, а он уже просит:
— Дайте мне меч!
Ему дали большую саблю, и все радовались, какой он молодец! А когда пошел в школу учиться — такая у парня была ясная голова, что он всю науку очень быстро прошел и все мог объяснить, как по-писаному. А мечом-то, мечом как помахивал!
— Отпустите меня в лес, там опять львы и медведи развелись, буду бить их, — попросил он родителей. Но те побоялись отпустить его, а он им и говорит:
— Не бойтесь за меня!
Пошел в лес, в самую чащу, где больше зверей, долго бродил там, и вдруг идет ему навстречу огромная медведица Сильвент перерубил ее пополам, разделил на четыре части Да послушай, что дальше-то было! Не успел с этой покончить, вторая навстречу бредет. «Ну, и с тобой сейчас разделаюсь!» Она рассвирепела, разинула пасть, а Сильвент как сунет туда руку, рука насквозь пролетела, ухватил ее за хвост и вывернул наизнанку. Медвежата запищали, ну, он их всех до единого перебил.
Тут вышла цыганка, увидала, какую он кашу заварил, и говорит:
— Вот ты какой! Так и наш цыган не умел.
Сильвент оглянулся, видит — с нею девушка. Красивая, рослая. Спрашивает:
— Кто это с вами?
— Моя дочь.
— Ого! Вы — цыганка черномазая, а она такая красивая!
— Удалась, стало быть.
Сильвент загляделся на девушку.
— Отдайте ее за меня замуж!
— Нет, нет, золотенький! Она пойдет только за могучего богатыря. Кто хочет на ней жениться, должен прежде доблесть свою доказать.
— Дайте попробую.
Пришел домой и рассказывает матери, что в лесу живет молодая красавица цыганка.
— Она, — говорит, — должна стать моей женой. Другой не весты мне не надо. Без цыганочки мне и жизнь не мила.
Мать испугалась:
— Что это тебе в голову взбрело, милый? Можешь найти себе другую, получше.
— Нечего мне находить, я уж нашел. Только как мне доблесть свою доказать и богатырем стать?
Мать видит, что парень не на шутку задурил, и, чтобы его успокоить, говорит ему:
— Ну, погоди, послушай меня: я знаю, где живет ворожея, схожу к ней; она присоветует, что делать.
Мать быстренько собралась, пришла к ворожее, а бабка ей и говорит:
— В такой-то стране живет силач и на всех страх наводит. Как вскочит на коня — земля дрожит. Кто этого силача прикончит, тот и будет самым могучим богатырем.
Сильвент, как услыхал это, шапку в охапку и — туда. Пришел в ту страну и спрашивает, где силач, который на всех страх наводит.
— Уехал, погодите немного, скоро вернется!
Сильвент оглянулся, видит — тот уже мчится. Как крикнет Сильвент:
— Гей! Гей! Стой!
Силач остановил коня:
— Чего тебе?
— Ничего! Вызываю тебя на бой, вот чего!
— Почему? У нас с тобой вражды не было.
— Иди сюда, а то убью твоего коня.
— Ну, убей, попробуй.
Как бросится Сильвент, как треснет кулаком — из коня и дух вон, а силач далеко в сторону отлетел. Поднялся, глаза вылупил:
— Ну, чего ты этим добился? Гляди, что наделал!
Но Сильвент не стал с ним долго разговаривать:
— А теперь выходи биться со мной, не то стукну и тебя, как твоего коня.
— Стукни, коли охота. Мне еще на свете жить не надоело.
Сильвент как даст ему, у того сразу искры из глаз посыпались.
Больше не стал с ним время проводить, повернулся к лесу. Спешит, ног под собой не чует: иду, дескать, за женушкой, за желанной цыганочкой! Да послушай, что вышло. Еще не дошел до поляны, как налетят на него пчелы! Облепили его, жалят, кусают, ходу не дают. Сильвент остановился, а старая цыганка кричит ему:
— Прочь, прочь! Беги отсюда, если жизнь дорога! Разлучился Сильвент в душе со своей цыганочкой и помчался оттуда со всех ног. Пчелы оказались сильнее его.
Пришел домой невесел и говорит матери:
— Не хочу больше жить на белом свете!
— Да брось ты, сынок, забудь! Я найду тебе хорошую невесту, будешь доволен! Мало ли на свете красивых девушек?
— Нет, нет, и не говори!
— Ну, погоди, я схожу к другой ворожее, может, она нам получше нагадает.
Пошла к другой бабке, та дала такой совет:
— В такой-то, мол, стране есть огромная липа в три обхвата, так крепко в земле укоренилась, что никакой ураган ее свалить не может. Три у нее вершины, все три до облаков достают. Кто эту липу сломает, тот и будет самым могучим богатырем на свете.
Сильвент, как услыхал, сейчас же отправился в путь. Пришел, видит: стоит огромная липа, если ее свалить — целое село выстроить. Вот так липа! Все осмотрел. Вокруг нее лавочки наделаны, скамеечки. В сторонке скотина пасется. Поглядел еще раз — до чего ж высока! Полез на самую вершину. Залез, раскачал и вдруг — трах! Вершина отломилась и упала. Скотина разбежалась во все стороны. Сильвент — на вторую. Трах — свалилась и эта. Теперь еще третья вершина осталась. Раскачал, грохнулась и третья. Изуродовал все дерево. Вот Сильвент соскочил на землю, уперся в липу. Ствол затрещал, подался — и конец липе, с корнями вывернул. Если бы ты слышал, какой грохот поднялся! Можно было подумать, что свалилась фабричная труба или башня.
Тут со всего села народ сбежался, староста кричит:
— Кто это здесь наше добро портит?
Ну, видят, какой-то лесовик. Лучше с ним не связываться — вон какую липу свалил, его голыми руками не возьмешь.
А Сильвент уже пятки им показал. Идет, веселится, — дескать, нет меня сильнее! Теперь женюсь, ждет меня моя цыганочка Мария. Приходит в лес, и уже издали — ой-ой-ой! — все пчелы тучей на него, жала свои высунули. Зачем, дескать, лишил нас пропитания. Старая цыганка грозит:
— Иди другой дорогой! Если хочешь живым быть, близко не подходи!
А пчелы окружили его и давай жалить. Сильвент побежал сломя голову, а пчелы до самого хутора гнались за ним.
Вот когда он затужил! Как же так, пчелы его победили!
— Вот видишь, сынок, — говорит мать, — брось это, забудь!
— Нет, нет, лучше жизни своей решусь! Если не добьюсь своего, так пусть меня пчелы до смерти зажалят, не мил мне белый свет!
Отец рассердился на него, а матери стало жаль парня, и спустя немного времени она говорит ему: