— Пойдем повидаемся с родителями.
Заперли дом и пошли. Мать мешала шкубанки[1], батя стоял у окна.
— Гляди-ка, жена, — говорит, — гляди, кого это к нам не сет? Какие-то господа идут сюда на храмовый праздник.
— Молчи, балда! Кто к нам пойдет? У самих ничего нет, и парень сколько лет где-то пропадает.
— Да ну тебя! Сказано, идут сюда.
Тут Тонда открывает дверь, здоровается и сразу к ним:
— Были у вас дети?
— А как же! Был у нас сын, да уж сколько лет где-то пропадает. Даже весточки ни разу не прислал. Должно быть, и в живых нет.
— А вы его узнали бы?
— Как не узнать! У него слева под мышкой черное родимое пятно.
Тонда скинул пиджак и показывает им эту примету. Мать тут же в обморок упала. Привели ее в чувство, и после обеда Тонда повел их в свой замок. Было чем похвастать! Провел по всем палатам. Приходят к седьмой, где был старый сундук, а в нем три перышка.
Мать говорит:
— А сюда почему не пускаешь? Известное дело, разбогател и не хочешь с нами знаться.
— Э, да там ничего нет.
— Вижу, вижу, что не хочешь с нами знаться.
Пришлось отпереть.
— А что у тебя в этом сундуке?
— Что? Ничего у меня там нет, ничего!
— Ну да, просто не хочешь с нами знаться.
Тонда не утерпел, отпер сундук, лебедь сейчас же схватила свои перышки и улетела. А у Тонды ничего не осталось, сидит на зеленом лугу и горько плачет. Когда выплакался, пошел пешком обратно к морю, в черный замок. Хозяин спрашивает:
— Ну, как съездил?
— Эх, барин, плохо! Жена у меня пропала, не знаю, куда девалась.
— Вот видишь, говорил я тебе. Я тоже не знаю. Остается одно — спроси нашу козу, может, она что знает.
Приходит заплаканный Тонда к козе. Коза спрашивает:
— Что с тобой?
— Ах, не знаешь ли чего о моей хозяйке, улетела, и неизвестно, где ее искать.
— Да она, милый, золотой, за триста миль отсюда. Отпросись у хозяина на три дня, поедем за ней.
Тонда говорит черному, тот стал чесать затылок:
— За три дня не справишься, где там! На это дело потребуется тебе не меньше девяти дней.
Вот сел Тонда на козу и поехал. Коза шаг шагнет — сразу миля. Примчались в какой-то городишко. Там пруд, возле пруда корчма. А вдова шинкарка была ведьма. Как увидела Тонду, сразу решила сбыть ему свою дочь Амальку. А в этом пруду каждый вечер купались те три лебедки, и Тонда тотчас понял, что приехал куда надо.
Вечером пошел на пруд подстерегать их. Амалька — с ним, показать ему место, а шинкарка дала ей два яблока:
— На, будешь есть, когда придете на запруду. А второе яблоко дашь этому невеже, посмотришь, что будет.
Ладно. Приходят на запруду, девчонка принимается за яблоко.
— М-м, какое душистое яблоко! Дай и мне отведать.
— На, вот тебе целое.
Тонда съел яблоко и тотчас заснул как убитый. Тут прилетают три лебедки. Одна только окунулась и сейчас же — к нему. Будит его, трясет, а Тонда все спит. Вынимает она из кармана белый вышитый платочек и говорит Амальке:
— Если он пришел сюда выспаться, то скажите ему, барышня, чтобы в другой раз оставался дома и меня не огорчал.
Как только Тонда проснулся, Амалька сейчас все ему рассказала. У Тонды слезы из глаз брызнули, и он обещал себе быть умнее.
На следующий вечер опять собрался на пруд подстерегать лебедей. Тут шинкарка дала дочери две груши:
— Как придете на запруду, дай ему одну!
Амалька проводила его, сели вместе у пруда. Девка начинает грызть грушу.
— Какие хорошие груши! Дай и мне отведать. — На, возьми себе целую.
Тонда съел грушу и опять заснул, как пень. Прилетели три лебедки, а он спит, хоть дрова на нем коли. Одна лебедка только ноги ополоснула и сейчас же — к нему. Будит его, щекочет, чего только не делает. Тонда и не пошевельнется. Тогда она снимает со своего пальца кольцо, надевает ему и говорит:
— Если он ходит сюда только спать, то скажите ему, барышня, пусть лучше остается дома и не причиняет мне огорчений.
Лебеди поднялись в воздух, фррр — и улетели. Когда Тонда проснулся, Амалька все ему рассказала. Тонда и говорит:
— Ну, все равно, теперь буду умнее.
На третий день шинкарка дала дочери два букета и сказала:
— Ты к ним не наклоняйся, а дай ему, пусть понюхает. Амалька опять проводила его к пруду. Уселись на берегу.
Она положила эти букетики на колени и все поигрывает ими. Тонда говорит:
— Какие красивые букеты! Что это за цветы?
— На, понюхай.
Тонда понюхал, сейчас же свалился и заснул, и спит так крепко, будто сто лет не спал.
Прилетели лебеди, сели в камышах у омута. Одна лебедка только лапки чуть-чуть смочила и летит к нему. Будит его, бьет крыльями, клюет, но все напрасно — Тонда не просыпается.
Тогда она пристегнула к его поясу шпагу с королевским именем и фамилией и говорит:
— Барышня, передайте ему: если хотел выспаться, оставался бы дома, а меня он больше не увидит.
Все лебедки поднялись в воздух, взвились за облака и исчезли.
Тонда проснулся, протирает глаза. Амалька тотчас ему все рассказала. Он и голову повесил. Плачет, как маленький ребенок. Вдруг слышит — в хлеву коза блеет: «Ме-е, ме-е».
— Видишь, говорила я тебе, чтоб про меня не забывал. Теперь они еще на триста миль дальше улетели.
Тонда все бросил, в корчму даже и не зашел, помчался дальше. Что ни прыжок, то — миля. Приехали в замок этой принцессы. Она уже расколдована, вернулась к своим родителям. Объявила, что будет бросать из верхнего окна кольцо: кто поймает это кольцо на шпагу, тот будет ее мужем. Коза и говорит:
— Тонда, как поймаешь кольцо, кинь его ей обратно и уезжай прочь, больше ни на что внимания не обращай!
Рыцарей туда съехалось — тьма. Всякому хочется ее заполучить. Но, кому она ни бросит, у всех кольцо только звякает о шпагу, а поймать ни один не поймал. Вот является еще один рыцарь, последний. Это был наш Тонда. Коза дала ему вороного коня, черный камзол, а серебряные доспехи так и блестят на солнце. Принцесса бросила кольцо. Тонда сразу поймал, но тут же кинул его обратно, повернул коня и был таков. Тут все загалдели, что чужеземный рыцарь пренебрег принцессой, а ей-то как досадно было! Объявила, что завтра снова будет бросать кольцо.
Тонда нарядился еще лучше: весь в алмазах. Когда всем рыцарям пришлось с позором отъехать в сторону, последним подъезжает он. Опять поймал кольцо, но бросил его обратно и ускакал. Все хлопают в ладоши и говорят, что этот неведомый рыцарь не больно-то за принцессой гонится.
На третий день коза привела ему белого коня, дала белый камзол, весь в золоте. Всем уж не терпелось увидеть, чем это дело кончится. Тонда опять бросил кольцо обратно и поворачивает коня, чтобы сразу ускакать. А принцесса приказала страже стрелять по нем — не убить, а только пятку легонько ранить. Тонда глядит — ворота высокие, коню не перепрыгнуть, но все же поскакал. И тут прострелили ему задник сапога. Однако уехал, дома коза замазала ему рану, и нога зажила.
Опять улизнул от принцессы! Тогда она дает приказ: все, у кого квартируют чужеземцы, должны заявить королю. Сейчас же притащился старый шинкарь:
— У меня, — мол, — ночует такой-то пан, и коза с ним.
Она сейчас же запрягла карету четверкой, поехала за ним и забрала его в свой замок.
Тут перестали они друг перед дружкой петушиться и сейчас же стали готовиться к свадьбе. Потом поехали в черный замок, а замок-то уж переменился, стал красивый, и черный пан поженил их во второй раз. Но с Тонды взял слово, что тот срубит головы и ему и козе. Принес меч, Тонда срубил обоим головы, и упало с них заклятие: черный-то пан был король, а коза — королева! Веселья и радости было столько — ну, никто такого не упомнит.
