- Вы не знаете чей это тесак? - спросил он у кухарки и показал ей орудие убийства, бережно упакованное в бычий пузырь.
При виде крови на его лезвии молодуха хлопнулась в обморок. Когда же она, наконец, пришла в себя, то клятвенно заверила, что тесак этот её. Только сегодня она им, точно не пользовалась.
- Для чего вам, такой большой инструмент? По мне, так он велик для вашей ручки
- Так как же им не пользоваться, коли его мне, полюбовник подарил.
- Кто он, если не секрет?
- Мясник Проша, из лавки госпожи Касымовой.
- Той, от которой посыльный приходил?
- Верно.
- Кстати, что он принёс, не ведаете?
- Да писульку какую-то. Хозяин, как прочитал её, так весь, аж, побагровел. Но вскоре, вроде как, успокоился. Рассчитался с посыльным, да и пошёл в ванную. Больше я живым его уже не видела.
- Кто труп обнаружил?
- Так я.
- И в обморок при этом тоже тогда упали?
- Что вы, я своё дело знаю! Ой! Нет, конечно, страшно жуть было, но я понимала, что надо непременно сообщить куда следует и взяла себя в руки.
- Ясненько. А тут, значит, наконец, расслабились.
- Всё именно так, как вы и говорите, господин начальник.
- Живёт твой Прошка где?
- Да в той же лавке, где и торгует! У него там комнатушка в подсобке.
- И где это?
- На Конюшенной, во втором дворе от Невского. В нём у купчихи Касымовой рынок имеется.
- Сама тоже небось проживает неподалеку?
- Да, в доме напротив, который ближе к Мойке.
- Неужто весь дом целиком её?
- Конечно, ведь она же первой гильдии.
- Ах, вот в чём дело! - оживился сыщик, и в голове его сразу промелькнула некая дельная мысль. Способная, как он полагал, скоро привести его к разгадке преступления.
- Зайду я сначала к мяснику, - решил околоточный, - а затем уже и к госпоже Касымовой. Ведь, чтобы не зарваться, надо начинать с малого.
Мясник оказался упитанным краснощёким красавцем богатырского телосложения и соответствующего роста лет, эдак, тридцати. Такому не то, что зарубить, а даже разрубить человека тесаком пополам и то, не составит большого труда.
- Твой? - сурово спросил дознаватель, показывая теперь уже и Прошке пузырь с тесаком.
- Мой, - насупившись, ответил тот. Как-то не по- доброму взглянув на полицейского.- Где взяли-то?
- Извлёк из груди убиенного.
- Я-то здесь причём?
- Ох, не гневи Бога, парень! Ведь твоя зазноба именно у него и работает.
- Глашка-кухарка что - ли?
- Значит, сознаёшься всё-таки?
- В чём? Нет, это не я его убил!
- А кто??
- Откуда мне знать. Может Глашка, сама его и тюкнула. Я слышал, он приставал к ней.
- Врёшь ты всё! Да ничего, я выведу тебя на чистую воду. За всё заплатишь, бугай, этакий. Если каждый мясник начнёт убивать по всяким там подозрениям любовного характера купца второй гильдии, то так скоро в мире вообще ничего хорошего не предвидится, а купцов второй гильдии и вовсе не останется. А они нужны! Связующее, как-никак, звено между первой и третьей гильдиями.
- Да не я это сделал, хозяйкой моей клянусь!
- Она-то здесь причём?
- Очень я её уважаю, даже поболее, чем родителей!
- Небось, и с ней амуры завёл?
- Как можно!
- Опять врёшь! Давай так, всё выкладываешь на чистоту, а я, так и быть, замолвлю за тебя словечко перед начальством, может и не повесят.
- Повесят меня? - после этих слов сразу стало заметно, что Прошка не на шутку испугался.
А это-то и было нужно дознавателю.
*******
Приёмная купчихи Касымовой была обставлена в сугубо восточном стиле. Оно и понятно. Она, ведь родом с тех самых мест, кажись, из Туркестана.
Встретили дознавателя вначале холодно, ещё бы, какой-то там околоточный! Однако, после того, как тот познакомил купчиху со всеми перипетиями расследуемого им дела, выражение лица её приняло несколько иной характер. А под конец она и вовсе прослезилась, так ей стало жаль своего погибшего знакомца.
- Так всё же, что было в записке, которую принёс от вас посыльный?
- Ничего особенного.
- А всё-таки?
- Я написала Павлу Терентьевичу о том, что больше не желаю с ним встречаться, ибо полюбила другого.
- Уж не мясника ли Прошку?
- На что это вы намекаете? И не стыдно вам? А ещё полицейский чин!
- Да это я так, не подумав, ляпнул! Разве станет такая, как вы, шикарная женщина, заводить шашни с каким-то там мужиком. К тому же ещё и убийцей!