Отряд Ванимена был разбит, погибли все, кроме короля.
Глаза Ванимена застилал туман, враги теснили его со всех сторон, взяв в кольцо, которое постепенно сжималось. Рядом отчаянно, как взбесившаяся пантера, дралась Миива. В конце концов им удалось пробиться к борту корабля. Ванимен и Миива бросились в море.
Родная стихия раскрыла материнские объятия королю Лири, и он опустился в невозмутимо-спокойные зеленые глубины. К нему устремились друзья, подданные. На корабле не осталось никого из живых, лишь тела убитых лежали на палубе. Ванимен спас свой народ от рабства, теперь он был спокоен и мог наконец отдохнуть...
Нет, все еще нет. Король получил глубокие раны, из них сочилась темная, горькая на вкус кровь. Нужно было выйти на берег: в море остановить ее невозможно. На суше он залечит раны или умрет, присоединится к убитым в бою. Сквозь пелену, застилавшую глаза, Ванимен с трудом различал детей и женщин своего племени. Все они жестоко страдали от ран.
— За мной! — то ли вслух, то ли мысленно — он и сам не знал — приказал Ванимен.
Они доплыли до берега, вышли на сушу и понуро побрели прочь от родного моря.
Венецианцы были глубоко потрясены столкновением с необычайными и, по-видимому, сверхъестественными существами. Они вернулись на галеру и в течение нескольких часов не осмеливались приблизиться к разбитому кораблю. Никто из них не сомневался, что все, кто бросился за борт, захлебнулись и теперь лежат на дне, среди тины и водорослей.
И снова полное непонимание того, что такое война, обернулось жестоким злосчастьем для народа Лири. Как только сражение закончилось, подданные Ванимена вернулись в море, на берегу остались лишь тяжело раненные. Ванимен отпустил бы их поплавать, — так они рассудили. Но король лежал в тяжком забытьи, и некому, кроме него, было взять бразды правления. Оставшиеся на берегу робко и тихо переговаривались, бессильно лежа на земле, и не смели что-либо предпринять.
Работорговцы наблюдали за ними с галеры. Спустя некоторое время решение было принято: хотя эти твари и волшебные, и сверхъестественные, однако же победить их оказалось возможным. Если удастся их изловить, то на невольничьем рынке они пойдут по гораздо более высокой цене, чем обычные чернокожие рабы, сарацины или черкесы.
Капитан галеры был не робкого десятка. Он объявил солдатам о своем решении и отдал приказ.
Осторожно, как бы крадучись, галера подошла к берегу. Морской народ в ужасе побежал к морю, но был отброшен выстрелами из арбалетов. Двое или трое остались неподвижно лежать на прибрежном песке. Если бы у племени Лири был опытный командир, он сумел бы провести его к морю безопасным путем, между скалами. Но Ванимен по-прежнему был не в силах преодолеть напавшую на него сонную одурь. Проплыть он не мог бы сейчас и ярда. Миива подняла его, подставила плечо под его руку и повела прочь от берега, к лесу, в котором можно было скрыться. Все племя, не видя никакого другого спасения, потянулось за Ванименом и Миивой.
Как раз на это и рассчитывал капитан галеры. Конечно, если беглецы рассеются по лесу, часть из них скроется, однако многих все-таки удастся поймать. Венецианцу уже мерещились золотые дукаты, которые он выручит от продажи невиданных рабов.
Галера почти вплотную приблизилась к берегу. Не спуская глаз с беглецов, капитан приказал бросить якорь, чтобы не посадить корабль на мель, и перекинуть на ближайший утес абордажный трап. Солдаты побежали по трапу, кто-то из них обнаружил, что у берега совсем мелко, и тогда все венецианцы попрыгали в воду. Началась погоня.
Беглецы уже скрылись в зарослях на опушке, дальше начиналась темная чаща. Преследователи ворвались в лес. «Побольше бы наловить водяных тварей, — мечтали они. — Их можно будет продать в цирки и балаганы, а девок — в публичные дома. Или же лучше продать их рыбакам? Пускай плавают и ловят рыбу. Ведь приносят же соколы добычу хозяину на соколиной охоте. Если из беглецов кто-то и уйдет, ну что ж, знать выпала ему такая доля — околеть в темном лесу...»
Однако гнусные расчеты не оправдались — планы венецианцев рухнули. Быть может, то была воля Божия.
Жители крохотного поселка на острове издали внимательно следили за всем, что происходило в проливе и на берегу. Того, что они смогли увидеть, хватило с лихвой: эти люди слишком хорошо помнили недавний войны с венецианцами и их пиратские набеги. Весть о вторжении заклятых врагов Хорватии полетела в Шибеник, где в полной боевой готовности стоял в гавани большой военный корабль самого хорватского бана. Корабль тут же вышел в море. Воины городского гарнизона спешно оседлали коней, и отряд всадников помчался туда, где пристала к берегу галера.