— Или уйдете отсюда, — с болью в голосе произнес Тауно. — Теперь я понял, что хотела сказать Бенгта. Вы должны уйти, построить на юге новые дома. Думаю, ангакок отзовет морскую тварь, если вы так поступите.
— Мы можем стать посредниками, если вы захотите, — предложила Эйджан.
Кто-то из мужчин выругался, другие закричали. Джонас выхватил кинжал. Хаакон, словно высеченный из кремня, продолжал невозмутимо сидеть, потом твердо произнес:
— Нет. Здесь наши дома, наши воспоминания, могилы наших отцов, наша свобода. Людям на юге живется не намного лучше нашего, они смогут нас принять, но лишь как наемных работников, жалких бедняков. Нет, говорю я. Вместо этого мы будем разорять скрелингов, пока не уйдут они.
Он снова подался вперед, стиснул левой рукой колено, а правую вытянул перед собой, скрючив, пальцы, отчего она стала похожа на когти гренландского сокола.
— Теперь мы подошли к сделке, — сказал он детям водяного. — Завтра мы выйдем на лодках в море. Тупилак узнает об этом, и приплывет. Мы начнем сражаться с ним, сидя в лодках, а вы нападете снизу. Его можно изрубить — расчленить на куски. В той истории, что слышала Бенгта, рассказывалось, как смелый человек смог избавиться от тупилака. Он был как раз тем, кто изобрел каяк — чтобы иметь возможность перевернуть его вверх дном и добраться до тупилака снизу. Хотя мне и сейчас сдается, что это лишь бабьи выдумки. Все равно, никто из наших мужчин не умеет плавать на скорлупках скрелингов. Но, судя по этой истории, скрелинги верят, что такое можно проделать. А им лучше знать, верно? Помогите нам освободиться от демона, и я укажу вам дорогу к вашему народу. Иначе, — жестко усмехнулся Хаакон, — я не буду удивлен, если это создание примет вас за норвежцев и застигнет врасплох. Ведь вы наполовину нашей крови. Сохраните верность своей крови, и мы будем столь же верны вам.
Снова наступила мертвая тишина, Нарушаемая лишь гулом ветра. Тауно и Эйджан переглянулись.
— Нет, — произнес брат.
— Что?! — вырвалось у Хаакона. — Так вы боитесь? Даже имея союзников? Тогда попробуйте на рассвете скрыться от нас по морю.
— Мне кажется, ты лжешь нам, — ответил Тауно. — Не о своей кровавой жестокости к инуитам, не о их мести, нет — а о том морском народе. Твой голос звучал фальшиво.
— Я наблюдала за лицами, — добавила Эйджан. — Даже твой отпрыск не поверил в эту байку.
Джонас в очередной раз схватился за кинжал.
— Ты называешь моего отца лжецом?!
— Я назвал бы его отчаянным человеком, — сказал Тауно. — Впрочем... — Он указал на распятие над высокой спинкой стула. — Возьми в руки символ твоего бога, Хаакон Арнорссон. Поцелуй своего бога в губы и поклянись надеждой попасть к нему после смерти. Поклянись, что ты нам рассказал полную правду — нам, своим гостям. Тогда мы станем сражаться рядом с тобой.
Хаакон остался сидеть, не отрывая взгляда от брата и сестры.
Эйджан встала.
— Нам лучше уйти, Тауно, — вздохнула она. — Простите нас, люди добрые. Но к чему нам рисковать своими жизнями в ссоре, которая нас не касается и несправедлива с самого начала? Я передала вам слова Бенгты и ее просьбу покинуть эту землю, пока вас не погубило зло.
Хаакон вскочил, в его руке снова сверкнул меч.
— Схватите их!
Тауно выхватил нож — меч Хаакона со свистом опустился и выбил его из рук Тауно. Завизжали женщины и дети. Мужчины из страха перед тем, что с ними сделает Хаакон, если полукровки убегут, со всех сторон набросились на брата и сестру.
Двое вцепились в руки Тауно, еще двое повисли у него на ногах. Он расшвырял их в стороны, но тут же на его затылок опустилась дубинка. Тауно взревел, его ударили во второй раз, в третий. Перед глазами у него вспыхнули звезды, боль пронзила голову. Тауно рухнул на пол. Сквозь частокол мельтешащих перед его лицом ног в мохнатых меховых штанах он заметил Эйджан. Она стояла, прижавшись спиной к стене, к которой ее придавили острия копий. Над ее головой был занесен меч, а Джонас приставил к ее горлу кинжал. Тауно потерял сознание.
4
Наступил новый день. Угрюмый красный свет лег на облака. Стальные отблески заплясали на зыби, гулявшей по еще погруженному во мрак фьорду. Возбужденно завывал ветер. Неужели он продувает это место непрерывно? — подумал Тауно. Он проснулся на полу на охапке сена, куда его положили связанным, и увидел над собой Хаакона.