Он с тоской вспомнил, как несколько минут назад плыл по кишащему змеями морю, и судном ему служила дырявая ванна. О, беззаботное, счастливое время!
— Его имя даже не Персей! — упрямо спорил Диктис. — А Персиэсус, или пес его знает как. Да как ты смеешь утверждать, что эта грязная образина станет самым знаменитым героем нашего времени?!
Агесилай убежденно кивал.
— Смею утверждать. Станет! Что до имени, то я думаю, оно не очень-то и отличается от настоящего. Бывает, оракулы путают имена. Зато вот — сундук. В нем, по пророчеству, Персей явится со своей матерью, после того, как Акриз, царь Аргоса, бросит их в море!
— Да, но оракул говорил о младенце Персее, — вмешался другой человек в набедренной повязке. — Разве не так?
— Ну и что? Иногда оракулы путают и возраст! — не сдавался Агесилай; старик, видимо, сомневался во всех пророчествах.
Перси почувствовал к нему симпатию. Агесилай явно защищал его. Но Перси уже не знал; лучше, если старик выиграет, или лучше, если проиграет.
Диктис решил прекратить спор.
— Если Акриз, царь Аргоса, по словам оракула, бросил в море Персея и его мать, то где же она, Даная? И еще, Агесилай! Аргос находится там! — Украшенной браслетами рукой он указал на северо-запад. — А этот парень явился с востока. Нет! Он — всего лишь самозванец, воспользовавшийся пророчеством. А я не терплю самозванцев.
Диктис наклонился и поднял с земли веревку — ею несколько человек чинили дыры в сети. И прежде чем Перси успел хоть что-то сказать, он был ловко сбит с ног, брошен на землю и мгновенно туго связан.
— Какое наказание за самозванство, а? — спросил Диктис Агесилая. Закончив «упаковку», он сиял колено со спины задыхающегося молодого человека и встал.
— За самозванство, — удрученно произнес старик, — наказание то же, что и за осквернение святынь: варка на медленном огне... Собственно говоря, с тех пор, как твой брат, царь Полидект, реформировал законодательство, практически за любое преступление назначается одно и то же: варка на медленном огне. Твой брат утверждает, что так — проще выносить приговоры: никому не нужно помнить весь набор разнообразных наказаний...
— Вот почему мы зовем его Мудрый Царь Полидект! — воскликнул кто-то из молодых людей, и все восторженно закивали.
— Послушайте! — закричал было Перси, простершись на земле. Но Диктис тут же заткнул ему рот пучком травы; с травой в рот попала и земля, и Перси уже не мог произнести ни слова.
Он задыхался, у него не было сил даже посмотреть по сторонам. И уж конечно он никак не мог сопротивляться, когда двое мужчин-островитян привязали его к шесту, подняли и понесли вниз по ухабистому склону.
Перси кашлял и чихал от поднятой дорожной пыли, однако все же разобрал, как чей-то голос произнес:
— Привет, Менон! Куда вы его?
— Точно не знаю, — отозвался шедший впереди.— По-моему, прямо в котел.
— Надо же! Ну прямо с каждой неделей возрастает преступность...
К тому времени, когда Перси удалось наконец вытолкнуть языком остатки травы изо рта, они прошли через огромные ворота в каменной стене, и он разглядел ряд небольших, но поразительно аккуратных кирпичных домиков.
Шест, к которому он был подвешен, уложили на две стойки с развилками, прямо на главной площади городка. Перси повис неподвижно на туго натянутых веревках и ощутил, как кровь застывает в жилах.
Вокруг собралась толпа любопытных — они буквально засылали охранников вопросами.
— Это что, то самое, последнее чудовище, которое поймал Диктис? — поинтересовалась какая-то женщина. — Не вижу в нем ничего необычного. — Она несколько раз ткнула пальцем в обнаженное тело пленника. — Вполне, я бы сказала, нормальный.
— Мясо, — лаконично подытожил один из охранников. — Отличное, нежное мясо...
Перси начал извиваться и дергаться — насколько это было возможно для основательно связанного человека. Нет и нет, ничего подобного не могло с ним случиться — это просто невообразимо! Не может же быть такого, чтобы человек начал принимать ванну в новой квартире и вдруг очутился в некоем мире, где все, решительно все — от воровства до убийства — наказывается только посредством...
«Лучше не буду об этом думать, — пронеслось у него в голове. — Ведь ясно же, что для меня все кончено...»
Не подлежало сомнению, что он каким-то невероятным образом провалился в прошлое. Причем, это прошлое на самом деле никогда не существовало — все сплошные древнегреческие мифы!.. Но так ли никогда и не существовало? Возмущение морского змея было вполне реальным, так же как и веревки, которыми Перси сейчас связан. И, как можно предположить, вполне реальным будет и наказание, если его сочтут виновным в самозванстве.