И все же обстоятельства были довольно диковинными: этот морской змей, обратившийся к нему как к сыну Данаи, которая, следовательно, была матерью Персея; это его собственное имя, звучавшее почти в точности так же, как и имя победителя Горгоны... По всей вероятности, перенестись столь стремительно в такой сумасбродный мир ему помог клочок пергамента, который он увидел в новой квартире, и то, что было на нем написано. Во всяком случае его, Перси, появление здесь во многих отношениях близко к легенде — хотя бы то же появление из моря...
Но нет! Когда наступит время суда, он, Перси, станет защищать свою невиновность! бы, например, заявит, что ничего не знал о пророчестве, связанном с Персеем, что подобные штуки его вообще никогда не интересовали. Ибо в любом другом случае его ждет один конец...
Перси содрогнулся. Шест завибрировал.
— Бедный малый! — с сочувствием произнес девичий голос. — Как ему наверное холодно.
— Ничего! Порядок! Царь Полидект его согреет,— ответил один из мужчин.
Все захохотали.
Перси снова дернулся на шесте.
— Я никогда не говорил, что я — Персей! — в отчаянии выпалил он. — Все, что я сказал вашему Диктису — это со слов морского змея...
— Лучше заткнись, — дружески посоветовал ему человек по имени Менон. — За попытки оказать давление на суд до разбирательства дела, тебе могут вырвать язык. И совсем не важно, признают тебя виновным или нет.
«Нужно пока помолчать», — решил Перси.
Всякий раз, собираясь открыть рот, он немедленно вспоминал местный уголовный кодекс. Без сомнения, он все глубже погружался в настоящую фантастическую передачу и понятия не имел, как из нее выбраться. Как, в сущности, не было понятия и о том, как удалось в нее угодить.
Вот — миссис Даннер. Он, он ненавидел миссис Даннер. Как же он ненавидел эту старую спекулянтку и пьяницу! Если кто-то и был виноват в том, что с ним случилось, то именно она. Конечно же, она знала, что квартира представляет из себя нечто вроде кабины мгновенного перемещения. Пожалуйста: когда она ввалилась к нему без стука, она была уверена, что квартира уже пуста. Если бы он только придал чуть больше значения ее пьяной болтовне!
Любопытно, давно ли у входа висит это объявление: «Сдается трехкомнатная квартира. Очень дешево. Предоставляется немедленно»...
Сколько же людей с радостью заплатило ей тридцать пять долларов сразу же потребованной «квартплаты», а потом ринулось домой — побыстрее собрать вещи и занять новое жилье?! Сколько же их затем, вскоре после переезда — обдумывая оригинальную цветовую гамму стен, или измеряя спальню для того, чтобы расставить мебель, или стараясь открыть заклинившееся окно, — внезапно проваливалось в этот мир магии и жестокости?
Как долго миссис Даннер извлекала доход из своей квартиры? Сколько «квартплат» она уже получила?..
Разумеется, Перси не знал этого. И он страстно мечтал о том, как, возможно, встретится с ней однажды, в какой-нибудь запертой комнатке... Позабыв на мгновение о туго связанных руках и ногах, он с наслаждением вообразил, как податливо под его пальцами ее горло...
И — все-таки... Дело, по-видимому, не в одной миссис Даннер. Она, без сомнения, всегда в курсе последних цен на виски, но вряд ли разбирается в какой-нибудь другой области. И, конечно, не в ее силах создать такую искусную хроноловушку, какая находится в квартире 18-К. В таком случае, кто же ее создал? И — самое главное — с какой целью?..
К пленнику приблизился Диктис, окруженный своими людьми в набедренных повязках.
— Неудачный день, — известил он собравшихся. — Не изловили ни одного чудовища. Одного лишь этого поддельного героя.
— Все в порядке, Диктис, — бодро проговорил человек, только что пообещавший, что царь согреет пленника. — Так или иначе, а этот тип — неплохой повод для праздника.
— Верно! — поддержал кто-то. — По крайней мере, вечер не пропадет впустую.
— Знаю-знаю, — мрачно кивнул Диктис. — Но мне ведь хотелось добыть образец для зверинца. А казнь... казнь совсем не то, что такой образец...
Большинство из толпы зааплодировало — еще бы: брат правителя продемонстрировал похвальный и вполне рациональный подход к делу. И в этот момент Перси увидел человека в широкой белой накидке — он проталкивался сквозь толпу и всматривался в пленника более пристально и с большим интересом, чем все остальные. Когда за складками одеяния приоткрылось на мгновение лицо незнакомца, Перси заметил, что у того необычная, с шафрановым оттенком кожа.
— Почему ты решил, что это — чудовище? — спросил пришелец Диктиса, тщательно прикрывая лицо.