— Вот такая она, моя мамочка: неисправимо романтичная. — В кухню, срывая бейсболку с коротко стриженых вьющихся волос, влетела Макси, услышавшая конец рассказа.
— Перестань. — Сюзанна рассмеялась и в шутку бросила в дочь помидором, который Макси легко поймала и тут же надкусила. — Когда-нибудь ты тоже влюбишься и поймешь, что это не только праздничные огни и музыка. Любовь зачастую связана со страхом, особенно если ты к ней не готов.
— Нет, спасибо, как-нибудь обойдусь без этого, — улыбнулась Макси. — Кстати, а кто тут влюбился? Надеюсь, сегодня речь не о Саре и докторе Айболите?
— Макси! — Сара запустила в сестру мокрым полотенцем. — Тайлер влюбился в Грэйс.
— О боже! — Макси остановилась. — Взаправду?
— Нет, не взаправду, — твердо отрезала Грэйс. — Он думал, что влюблен, но на самом деле нет.
Макси притихла, но лишь на мгновение.
— Значит, ты не влюблена в него?
— Я не могу в него влюбиться. — Ответ вырвался автоматически. Грэйс заметила на себе внимательный взгляд Сюзанны.
— Могу, не могу. Дело не в этом. — Оставив разделочную доску, Сюзанна подошла к Грэйс и положила руку ей на плечо. — Мой сын, что бы он ни говорил, беспокоится о тебе. А ты беспокоишься о нем?
К глазам Грэйс подступили слезы, она сжала губы. Здравый смысл советовал ей не отвечать на этот вопрос.
— Боюсь, ты плохо обращаешься с моим мальчиком, — закончила Сюзанна.
Грэйс отрицательно покачала головой, усиленно моргая, чтобы прогнать непрошенные слезы. Она не намерена показывать свою слабость перед этими женщинами, несмотря на всю их доброту. Она сделала глубокий вдох, потом медленный выдох и, вымученно улыбнувшись, сказала:
— Все будет замечательно.
Сюзанна немного помолчала, затем согласно кивнула.
— Да, наверное, так оно и лучше. Ты не можешь влюбиться в него, он обещает не влюбляться в тебя. Вы оба заслуживаете по кусочку лимонного пирога. Если поможешь мне на кухне, получишь свою долю первой.
— Эй, а как же я? — донесся из-за шкафа с посудой возглас Макси.
В баре уже начали собираться посетители, и женщины приступили к работе. Раскладывая папки с меню, Грэйс не без гордости заметила, что Тайлер успел выкроить время и перепечатать страницу, включив в список два дополнительных вегетарианских блюда по ее совету.
Передав Тайлеру первый заказ напитков, Грэйс, к своему облегчению, заметила, что он старается держаться с ней так, будто она тоже приходится ему сестрой.
Грэйс принялась шутить с кем-то из посетителей, когда вдруг сильно накрашенная блондинка, подойдя к караоке, запела вместе с Эллой Фицджеральд песенку, посылая при этом дерзкие бесстыжие жесты Тайлеру:
Так делают птички, так делают пчелки, Так делают даже дрессированные блохи, Давай же и мы сделаем так, давай полюбим друг друга.Когда песенка затихла, Грэйс передала заказ Тайлеру и усмехнулась:
— Надо же, дрессированные блохи!
— Ты ревнуешь? — удивился мужчина. — По-моему, она спела довольно неплохо.
— Она просто великолепна, — сладко промурлыкала Грэйс. — Не думала, что тебя влечет к столь вызывающим особам.
— Вызывающие все же лучше, чем отказавшиеся от тебя, — не менее сладким голосом парировал Тайлер.
Взяв поднос, Грэйс поспешила удалиться, не желая отвечать на колкость.
За этот вечер девушка так устала, что, войдя в свою маленькую комнату под крышей, небрежно бросила в угол одежду и повалилась на кровать.
Лунное сияние струилось сквозь занавески, и полоски бледного света ложились на стены. Грэйс заработала неплохие чаевые, и вообще все складывалось удачно.
Лишь один эпизод вызвал небольшое огорчение. После закрытия Тайлер заказал для девушки такси, сам же остался в баре, сославшись на работу с какими-то документами. Смешивать работу с личными отношениями было бы недопустимо и непрофессионально.
Грэйс повторяла, лежа в темноте, что она хотела именно работы, поэтому глупо желать чего-то большего и невозможного. Она закрыла глаза, потянулась. Сейчас она заснет, а завтра встретит новый день спокойно и радостно.
Неделю спустя Грэйс готова была вскарабкаться на крышу самого высокого небоскреба, лишь бы дать выход накопившемуся отчаянию.
Вот уже неделю три женщины из соседнего офиса заходили днем в бар, заказывали мартини и флиртовали с Тайлером. Грэйс устала видеть это каждый день.
Справедливости ради нужно признать, что ее босс не принял ни одного из откровенных предложений. Но почему он ведет себя с этими женщинами столь мило и любезно, пускает в ход свое необыкновенное обаяние и шарм, открыто флиртует со всеми дамами в баре, со всеми, кроме нее, Грэйс?