Некромант молчал и наблюдал за женой, опустившись обратно в кресло.
— Они живы и будут жить дальше. Где и как? Об этом мы не договаривались, — холодно бросил в ответ на ее вопросительный взгляд.
После слов Верона, Рита действительно разозлилась, вскипела так, что перед глазами потемнело. И чем дольше она смотрела на изображение обездвиженных мужчин, тем сильнее желала, чтоб призраки, находившиеся в их теле, исчезли.
Что именно произошло в тот момент, она не понимала, но в следую секунду все трое мужчин словно ожили, разрывая цепи и превращаясь. Кощей исчез и возвратился спустя миг, весь в крови и явно чужой. Змей уже изменился, распустив крылья. В этот момент Кощей что-то крикнул и оба мужчины бросились вон, а на месте «тюрьмы» осталась громадная воронка под щупальцами гигантского монстра. Еще секунда, и вся троица исчезла.
Как это произошло? Некромант их отпустил? Или мужья сами выбрались? Или же… думать о последнем было страшно. Но ранее она ведь и призраков не видела. Да и как вообще могла воздействовать на существ из другого мира? Быть такого не может. Хотя ведь Верон как-то управлял мертвыми будучи здесь. Об этом стоило подумать, но не сейчас.
Девушка отошла от зеркала и тяжело дышала, не горя желанием вообще разговаривать. Потому что понимала, что просто будет сотрясать воздух. Этот мужчина ее скорее всего не услышит и только сильнее разозлиться. Мстить? Да что существенного она могла ему сделать-то? Но и далее поддаваться шантажу Рита не собиралась. Пока она видела только два варианта развития событий. Либо планировать смерть некроманта, и в этом случае даже страшно подумать, какова будет расплата, если что-то пойдет не так. Либо соблазнять, влюблять и манипулировать им. И вот такой вариант был еще страшнее, потому что Рита ни разу в этом не преуспела, а сейчас так вообще хотела удавить мужика.
Тем временем Верон наблюдал происходящее в зеркале, откинувшись в кресле и будто расслабившись, пока самодовольная улыбка расплывалась на безупречном лице некроманта.
— Ты же понимаешь, что ничего не добьешься сопротивлением, хотя, признаюсь, я удивлен, ты быстро усвоила развоплощение духа. Только от меня им не скрыться, Рита.
— Не беспокойся, уверена, скрываться они не станут, — холодно произнесла, не глядя на мужчину, и направилась вон из комнаты.
— Вернись, — тихо прошипел некромант. — Мы не договорили.
Рита замерла, вспоминая об уговоре и покорности, но решила обойти его, как и Верон. Схватив со стола чашку с кофе, она была покорной, когда вернулась. И покорно вылила содержимое на голову некроманта.
— Что ты себе позволяешь?! — рявкнул Верон, вскочив и отряхиваясь.
— Тоже что и ты. У нас был уговор. Ты его нарушил, обошел условия и использовал против меня детали. Умно, не спорю. Так в чем же я перед тобой виновата? Мы ведь не договаривались, что я не буду на тебя проливать горячий кофе, — пожала плечами девушка, мило улыбаясь. — Так что ты хотел мне сказать?
Мужчина только фыркнул, направившись в ванную, а спустя несколько минут тишины по квартире опять метались призраки, вычищая дочиста костюм своего господина.
— Ты ведь не прекратишь артачиться, да? — бросил Верон, тяжело вздохнув.
— Нет, пока не поймешь, что они — моя семья, а теперь и твоя.
— Это не имеет никакого значения, сладкая. Ни я, ни моя тьма не станут ни с кем делить собственную жену просто так. Даже с твоими кровниками. А ведь не все из мужей таковыми являются.
— Значит, болтовня о перемирии так, для вида и успокоения моей совести. Знаешь, я тут подумала, шел бы ты к чертовой матери и побыстрее.
В миг тьма вырвалась наружу, вихрь пронесся перед глазами, а Риту к себе прижимала твердая, как скала, грудь Верона.
— Думаешь, можешь безнаказанно дерзить мне? — рычал некромант, сжав на затылке волосы Риты, запрокинув голову и подставляя небольшим клыкам шею.
— Могу конечно. Ты ведь все-равно мне ничего не сделаешь, — фыркнула Рита, задрав подбородок и смело уставившись в побелевшие глаза.
Вот уж пресмыкаться Маргарита перед ним не станет. Тем более, зная, что та самая тьма не даст навредить собственной паре.
На столь наглое заявление Верон расхохотался и, жадно втянув запах волос девушки, отпустил ее.
— Завтра действие той гадости, что ты мне подсыпала, закончится. И тогда ты станешь моей. И только от тебя будет зависеть их будущее.