Когда его очередь подошла, Томас назвал свое имя, взял книгу и подошел к девушке.
— Как ваши родственники из Африки? — шутливо спросил он.
Девушка вздрогнула от неожиданности, быстро захлопнула книгу и подняла на него глаза.
— Отлично, — без эмоций ответила она и направилась к лифту.
— Я бы хотел попросить прощения. Я себя вел как...
— ...Упрямый наглец? — продолжила за него Оливия и, подойдя к лифту, нажала на кнопку вызова.
— ...как не джентльмен, я хотел сказать. — Томас остановился рядом с Оливией.
— А вы будто знаете, как ведут себя джентльмены? — Оливия убрала в сумку книгу с автографом Гарольда Пака.
— Знаю, поэтому и извиняюсь. Вы тоже, кстати, повели себя не как истинная леди! — Томас сунул под мышку книгу и убрал руки в карманы куртки.
— Послушайте... — Оливия поправила лямку сумки на плече и подняла глаза на незнакомца.
Томас смотрел на нее с улыбкой. Она вдруг поверила, что этот мужчина действительно хочет извиниться, а не испортить ей настроение.
У него были добрые глаза. Оливия даже подумала, что в таких глазах никогда не сможет промелькнуть вспышка ярости. Что в этих глазах можно прочитать все, о чем думает их обладатель. И Оливия решила, что перед ней стоит прямой и добрый человек, которого просто вынудили обстоятельства поступить сегодня днем... не как джентльмен.
— Послушайте... — уже другим тоном, более мягким, начала Оливия. — Вы меня тоже простите. Мне действительно нужна была машина. Я очень опаздывала. Признаюсь, никаких африканских родственников, бабушек и младенцев у меня нет. Просто сегодня очень важный день в моей карьере, и я сильно волнуюсь...
Томас вновь улыбнулся. Как ему знакомо это чувство! Ведь с самого утра он как на иголках! Сегодня тоже решится его судьба!
— Давайте выпьем кофе? — предложил Томас, когда двери лифта открылись. — Как вы на это смотрите?
— С удовольствием, — ответила она.
На первом этаже расположилось уютная кофейня. Уставшие после покупок посетители торгового центра любили отдохнуть в этом заведении. Здесь всегда играла тихая и приятная музыка. Интерьер кофейни действовал на посетителей успокаивающе. Песочного цвета стены, неяркий свет, аппетитные ароматы, удобные стулья и приветливый персонал.
Оливия и Томас выбрали столик возле окна. Оливия расстегнула длинный пуховик и, сняв его, повесила на вешалку. Убрав шапку и перчатки в сумку, она распустила русую косу и села на мягкий стул.
Томас тем временем заказывал у барной стойки два кофе с ромом и корицей. Когда он вернулся с чашечками в руках, то некоторое время стоял, не в силах оторвать взгляда от Оливии.
Ее длинные русые волосы мягкими волнами спадали на спину и плечи. А на свету переливались золотом. На зеленые, словно два изумруда, глаза падала длинная челка.
Вот она, героиня романа, подумал Томас. Как она красива! Ни строгий брючный костюм черного цвета, ни кардиган с высоким воротником, ни отсутствие косметики не могли затмить красоту, которую разглядел Томас.
— Кофе. — Он поставил чашечки на стол. — Сегодня я ваш официант! Чего еще изволите?
Оливия рассмеялась и покачала головой.
— Садитесь, кофе остынет, — сказала она и показала на свободный стул.
— Кстати, меня зовут Томас. — Он протянул ей руку. — А вас? Мы так и не представились друг другу.
— Оливия. — Она вложила свою ладонь в его руку и слегка пожала.
— Ну что, Оливия, расскажите, что сегодня вас ждет, отчего вы так волнуетесь? — Томасу действительно было интересно.
— Сегодня мой первый эфир! — От этих слов Оливия почувствовала дрожь. — О боже! Меня просто трясет! Взгляните!
Она подняла руку на уровень своих глаз и рассмеялась, когда ее рука затряслась.
— Я отменила несколько встреч, назначенных на сегодня. Думала, что так смогу немного успокоиться. А вышло еще хуже! Ведь дело отвлекает!
— Ну тогда бы мы не смогли извиниться друг перед другом и выпить этот чудесный кофе! — Томас поставил белую фарфоровую чашечку обратно на блюдце. — А хотите, я пойду с вами? Буду стоять недалеко от вас и поддерживать. Говорят, мой внешний вид всегда успокаивает. Не знаю почему.
Оливия благодарно улыбнулась. Глядя на Томаса, ей действительно становилось спокойнее. Его добрые глаза и мягкая улыбка были словно валерьянка.
Кимберли отказалась, Брендон в больнице, я одна буду в этой студии, принялась рассуждать Оливия. А этот молодой человек очень даже симпатичный. А вдруг все пойдет не так, как я планирую? Если я ударю лицом в грязь? Нет уж!